Тур ТТВ 2014 г. Через Польшу, Испанию в Париж, Путевые заметки

Руан. Жанна д'Арк.

Пройдясь с задранными для осмотра фахверковых домов головами по улице Больших Часов, мы выходим на площадь Старого Рынка.





мы выходим на площадь Старого Рынка.



Именно на ней почти 600 лет назад была сожжена национальная героиня Франции Жанна д'Арк.

Наташа на площади продолжила рассказ, начатый по дороге в Руан.

Да простят меня историки, случайно прочитавшие мои дорожные заметки . Всё нижеизложенное почерпнуто мной из экскурсии и немного из интернета. История настолько интересна и загадочна, что толкнула на получение дополнительной информации. Надеюсь, что и вас, читатели, она заинтересует на дальнейшее расследование.
Итак, всё по порядку...

Франция, 15 век. Идет 92 год столетней войны с Англией. Вся правобережная часть Луары вместе с Парижем занята англичанами. Французы за 90 лет не выиграли ни одного сражения: сначала был уничтожен флот, затем цвет французского рыцарства.
Самая позорная битва для Франции произошла под осажденным англичанами Орлеаном. Пятитысячный отряд доблестных рыцарей с артиллерией атаковал обоз англичан, везущих селёдку своим войскам. В результате обозники разбили наголову рыцарей вместе с их артиллерией.
Наследником французского престола становится английский король, а законный французский наследник Карл седьмой отстранен.

И вот в этой стране, то ли еще Франции, то ли уже Англии, появляется семнадцатилетняя девчонка, утверждающая, что она ниспослана Богом, чтобы возвести на трон Карла и спасти Францию от англичан.
Кто же она? До сих пор существуют, по крайней мере, две версии:

По одной - Жанна (да простят меня теперь атеисты) действительно святая, слышащая голоса своих небесных заступников, помогающих ей одерживать победы, которым впоследствии позавидует Наполеон, ибо:

-она, девушка из простой сельской семьи, ловко орудует рыцарским копьем, сидя на коне в тяжелых доспехах, что умели делать только посвященные в рыцари,
-в боях проявляет тактику, новую и непонятную для современников, которую потом будут использовать Наполеон и Суворов,
-проявляет недюжинную эрудицию, умело обходя все уловки, которыми впоследствии подвергнет её суд инквизиции,
-прекрасно знает карту Франции с дорогами,
-поражает окружающих даром видения на расстоянии, а именно:
-рассказывает в тот же день о поражении французов (того, с селёдочниками), находясь на расстоянии 700 км от места сражения без сотового телефона,
-при первой встрече с Карлом безошибочно узнает его в толпе придворных, куда он специально для её проверки, затесался, посадив на трон другого,
-знает, где находится церковь, под напольной плитой которой заложен её боевой меч.
Для простой девушки это просто необъяснимо.

По второй версии Жанна имеет королевское происхождение (внебрачная дочь Людовика Орлеанского и королевы Изабеллы Баварской). В хрониках в ее день рождения записано:
-родилась девочка (зачеркнуто)
-родился мальчик (зачеркнуто)
-ребенок при родах умер.

То есть, незаконнорожденный ребенок, вполне возможно гермафродит, чем объясняется недюжинная сила девушки, орудующей тяжелым копьем в тридцатикилограммовых доспехах, тайно после рождения был передан на воспитание, якобы в крестьянскую семью, где получил королевское образование и воспитание. Отсюда богословские знания, виртуозное владение копьем.

А потом некими политическими силами была проведена тайная операция "Пастушка" с внушением Жанне её исторической роли для Франции, путем нашептывания "сверху " различной информации, снабжение ее конфиденциальными сведениями.

Но... кем бы Жанна ни была, Карл ей поверил, "наскрёб по сусекам" для неё войско, и она действительно успешно снимает осаду с Орлеана, а затем с победами в битвах ведёт войско в Реймс, место коронации французских королей, где Карл седьмой и был коронован. Знамя во время церемонии над ним держала Жанна.



А через год, после участия во многих небольших сражениях, при неудачной попытке снятия осады с Парижа Жанна была ранена и взята в плен бургундцами, которые затем продали ее англичанам. Коронованный король при этом палец о палец не ударил, чтобы спасти Орлеанскую Деву. Её привезли в захваченный англичанами Руан, где передали на суд инквизиции. Суду надлежало доказать, что она еретичка и колдунья, а следовательно, коронация Карла незаконна.

Суд был проведен показательный, пыткам девушку не подвергали, только запугивали ими. Несмотря на то, что Жанна умело обходила расставленные следствием ловушки, проявив недюжинные знания богословия, обвинение в еретизме ей было вынесено, и 30 мая 1431г в возрасте 19 лет Жанна была заживо сожжена здесь, в Руане, на площади Старого Рынка.

Сожжение тоже имело немало кривотолков. Обычно казни проходили при большом стечении народа, дабы другим неповадно было. А те, другие, воспринимали это, не как назидание, а как развлечение.

Но в этот раз всё было не так. Место костра было закрыто деревянными щитами, площадь окружена солдатами, которые никого на нее не пропускали. Вопреки правилам, Жанну вели на костер с лицом, закрытым колпаком.

Есть версия, что вместо Жанны сожгли другую женщину. Почему? Жанне помогли сбежать, и инквизиция "заметала следы"?
Или же инквизиция сама её подменила? Естественно, что после такой казни, через определенное время появились Жанны-самозванки.

Впоследствии Жанна д’Арк была реабилитирована и канонизирована – причислена к лику святых Католической Церковью. Она - национальная героиня французского народа. Каждый год 8 мая вся Франция отмечает День Жанны д’Арк. Ей поставлено несколько памятников. Самый известный -позолоченный памятник в Париже на небольшой площади Пирамид, что у входа в сад Тюильри, где по преданию Жанна была ранена.



Вот такие истории мы прослушали, стоя на той самой площади Старого Рынка в Руане, где одно из зданий (то, что на фото всё в цветах) видело сожжение Жанны.



В Руане сохранилась одна из башен замка, как раз та, в которой допрашивали Жанну.
На месте сожжения Жанны Д'арк установлен стилизованный памятник в виде монахини на костре и высокий крест.





Рядом с памятником восстановлена старинная церковь, разрушенная во время 2 мировой войны. Церковь восстановлена в стиле модерн, из-за чего Папа Римский, после ее строительства, долго не хотел ее освящать.



Линия из белых камней на площади обозначает место, где находились трибуны судей.
Пепел Жанны был развеян над Сеной.

Онфлер. Обед из морепродуктов.

В половине третьего, на 15 минут раньше назначенного срока, мы все, как паиньки, сидели уже на своих местах в автобусе. Наташа пересчитала нас, от удивления трижды сбиваясь, взяла налог улыбками, так как наши лица были не особо радостные. Странное впечатление оставил Руан. И причин было несколько. Во-первых, ярко описанная казнь Жанны легла тягостно на душу. Во-вторых, погода. Весь день было душно и пасмурно, и город, в котором почему-то мало цветов, остался в памяти мрачным, темным. Помимо того, что в Руане мало цветов, там еще мало и уличных кафе. И это производило впечатление негостеприимства. А город, с которым не разделена трапеза, или хотя бы неспешно не выпита чашечка кофе, остается далеким и чужим. И как не хотелось Наташе, чтобы нам приглянулся Руан, который она очень любит, у нее ничего не вышло.

Не солоно хлебавши, но с каким-то облегчением в душе, мы покидали город, устремляясь дальше на запад. Там, в устье Сены, нас заждался старинный портовый город Онфлёр. И не просто заждался, а уже "сучил ножками" от нетерпения. Дело в том, что по приезде нас ждал заказанный на всю группу обед из морепродуктов, и хозяева ресторана, боясь, что мы передумаем или где-то надолго застрянем, и все их морепродукты пропадут, уже дважды звонили Наташе.

Через час с небольшим мы въехали в Онфлёр. Стоянка на набережной канала с туристическими теплоходами:









Ресторанчик находился в 10 минутах ходу.



Хозяева его облегченно вздохнули, завидев толпу туристов. Меню было обговорено за 2 дня до приезда. Я выбрала тарелку с морепродуктами, мужественно решив, что должна же в конце концов оценить всех этих морских гадов, от одного внешнего вида которых передергивает. Наташа в пути нам подробно рассказала, кто есть кто в этой тарелке, и как и чем его есть. Блюдо выглядело не то, чтобы аппетитно, но живописно. На подложке из черных водорослей лежали парами устрицы, креветки, улитки, мидии и еще нечто в раковине очень маленькое и всё в слизи (по словам Наташи - самое ценное в тарелке). Это нечто надо было выковыривать поданной острой металлической палочкой. На второе - белая рыба в белом соусе, а затем желеобразный, приторный десерт. Всю эту красоту Наташа предложила запить сидром, который в этом яблочном крае напиток №1, и подходит, якобы, ко всему. Мы ей безоговорочно поверили.



Мне жаль Людмилу, которая сидела напротив меня за столом. Я вежливо делала лицо, соответствующее поеданию деликатесов, но оно не делалось и портило аппетит моей визави. Ну, не могу я есть осьминогов, креветок, раков и прочее. Надеялась, что здесь, на берегу океана, что-то изменится. С отвращением, орудуя какими-то трехзубыми вилочками, я ела этих гадов, заставляя себя убедить, что это не противно. В конце концов организм согласился, что они, по крайней мере, съедобны. Оставалось попробовать то - самое ценное, которое величиной чуть больше горошины, лежало в створках раковин, покрытое какой-то слизью. Заостренная палочка отковырнула его довольно-таки ловко, но ко рту я подносила его с закрытыми глазами, обильно залив соусом. Вкус этого нечто я не поняла.

В общем, когда на тарелке осталась лежать груда раковин, каких-то усиков, ножек, клешней, я облегченно вздохнула, запив этот вкус, как страшный сон, сидром. Сидр был сладковатый, шипучий, немного напоминал лимонад с градусом. Его вкус мне понравился, но появилось какое-то неясное сомнение в его совместимости с этими гадами, особенно с тем, в слизи.

Затем была нормальная рыба в нормальном соусе. Очень вкусная. И опять сидр. Организм свои сомнения усилил, теперь по отношению к белому соусу. А после приторного десерта сомнения вылились в легкое чувство подташнивания.

Почему-то пища, которая раньше считалась пищей бедняков, теперь считается дорогим деликатесом. В Онфлёре есть памятник собиральщицам мидий. Три женщины разного возраста в разных позах заняты сбором. Возникает ассоциация с первобытным человеком из учебника истории 5 класса, где этот человек собирает червяков, улиток и корешки.



Размышляя о неисповедимых путях гурманства, мы отправились осматривать город, тем более, что, пока мы поедали улиток, закончился короткий летний ливень, и умытый Онфлёр сиял под лучами солнца.

Это сообщение отредактировал Любовьь - 11.12.2021 - 09:35

Онфлер

Онфлёр расположен в устье Сены на Цветущем побережье. Когда-то он был большим и значимым портом Франции. Отсюда французские корабли совершали набеги на английское побережье, отсюда отправлялись в плаванье мореплаватели-исследователи. Он был крупным портом работорговли и базой пиратов.

На другом берегу залива или эстуария Сены находится Гавр. Эти два города связывает мост "Нормандия" - очень красивый, горбатый, вантовый мост, один из самых длинных в мире. К сожалению, из центра Онфлёра видны только его опоры.
Вот такой красавец (фото из инт-та):



Итак, после сытного обеда и ливня мы отправились любоваться городом.

Взору нашему предстал город-картинка, город-декорация к историческому фильму. Узкие улочки стекаются в центр, к Старой Гавани, в которой стоят парусники.











Рядом в канале швартуются туристические пароходы.



Гавань соединена с каналом старинным подъемным мостом.



Стоящие тесно фахверковые разноцветные дома тоже похожи на корабли.













В центре находится единственная во Франции деревянная церковь. Внутри она напоминает трюм перевернутого вверх дном корабл@.









Парижане приезжают сюда на выходные. Онфлёр - город для романтиков, для мечтателей, для созерцателей и любителей блуждать бесцельно по старинным улицам, вынашивая в голове картинки из прошлого. С каким бы удовольствием я осталась здесь хотя бы на один день.

Наслаждению этим лакомым кусочком истории немного мешали съеденные с отвращением гады. Они никак не могли поделить желудок с сидром.

И тут Наташа, как змей-искуситель, предложила пойти на дегустацию нормандского алкоголя.
-Люба, ты идешь? -спросила Оля, с надеждой глядя в мое измученное лицо.
-Обязательно!
Смельчаков оказалось трое, и под предводительством Наташи мы затерялись в узкой боковой улочке, поправ интересы группы.

В малюсенькой лавке, куда дневной свет попадал через ряды бутылок, стоящих на окне, мы уютно расположились вокруг большой бочки. Все стены вокруг были уставлены бутылками.
Хозяйка радушно потчевала нас разными видами сидра. Затем был опробован яблочный сливочный ликер, а потом в ход пошел кальвадос разной крепости. В какой-то момент мы почувствовали себя пиратами. Почему-то вспомнилось:

Пятнадцать человек на сундук мертвеца,
Йо-хо-хо, и бутылка рому!
Пей, и дьявол тебя доведёт до конца.
Йо-хо-хо, и бутылка рому!

Сундук мертвеца представлялся бочкой.



Всё испробованное понравилось. И, как ни странно, гады в желудке после этого почему-то успокоились. По-моему, кальвадос с высоты своих градусов отдал им строгую команду - молчать! Лицо мое вместо измученного вновь обрело довольный, улыбающийся вид.

-А еще вон там, в парке, где "чертово колесо", стоит памятник "Муму" -
живописала Наташа, вернувшись к своим обязанностям.



- Это памятник жертвам любви и одиночеству. Поставлен по инициативе режиссера нашего фильма "Муму" на камне посреди пруда в парке, где часто встречались сдружившиеся наш Тургенев и их Мопассан, и где Мопассан неединожды пытался свести счеты с жизнью. Памятник несколько раз воровали и ставили по новой. Обычно это происходит после ноябрьских фестивалей русского кино, которые здесь проводят вот уже 20 лет.

Парк с памятником нас ни сколь не заинтересовали (а жаль, оказывается, он очень уютный). Мы продолжали бродить по древним улочкам,















представляя на них то пиратов, вываливающихся пьяной гурьбой из питейных заведений, то спешащих домой сборщиц улиток с корзинами, заполненными до краев дарами моря, то Тургенева с Мопассаном, обсуждающих вышедший роман "Жизнь", то неких воров, прущих под покровом ночи скульптуру Муму, то импрессионистов с мольбертами, спешащих на море поймать мягкий свет предзакатного солнца.

За ними поспешили и мы, занять места в своем автобусе, чтобы наконец-то увидеть не залив, а настоящий океан.

Здесь можно полюбоваться видами Онфлёра, фото изумительные:
http:///kolllak.livejournal.com/58110.html

французы живут
а русские все идут...

заметил стены домов пластик современный обделан.

????
Анник, 100% сейчас утверждать не буду - 7 лет прошло после поездки. Нет там пластика и быть не может. Может фото-я что-то исказила. Витрины? Это качественное дерево.

По дороге в Трувиль.

-Какая из водных стихий может сравниться по мощи с Самим Океаном? Никакое море ему и в подметки не годится. Океан - это разгул стихий, высокий скалистый берег, галдящие птичьи базары, серые, мрачные волны, которые долбятся в этот скалистый берег. Это – грохот прибоя, водопад брызг. Это - такое, такое...

Так думала я, пока Пётрик мчал нас с ветерком по какой-то (используя нашу терминологию) проселочной дороге из Онфлёра в Трувиль на берег Ла-Манша. Если честно, то я раньше особо об океанах никогда и не думала, но тем не менее, когда-то в воображении сложилась именно такая суровая картинка океанского побережья, и сейчас она упорно лезла в голову.

А пока мы ехали к самому краю Старого Света, обрывающемуся в океанскую бездну, у нас было полчаса, чтобы напоследок налюбоваться прибрежной зоной. И эти полчаса пролетели, как миг.

Дорога, над которой шатром смыкались кроны деревьев, петляла по относительно высокому берегу пролива, и иногда в просветах среди листвы вдалеке мелькала его серая гладь.
Но сейчас было не до этого "вдалеке". То, что открывалось под носом, было поистине живописно.







К сожалению, Пётрик ехал так быстро, а дорога так сильно петляла, что снимки получались смазанными. По краям дороги стояли старинные особнячки, в основном двухэтажные, с решетчатыми ставнями на окнах, со стенами, увитыми виноградом и розами, с низкими заборчиками или вовсе без них. Домики то сбивались в кучу по два-три, то стояли в гордом одиночестве.



















На небольших лугах паслись лошади и овцы. Несколько коров рубенсовских форм, разлегшихся на пригорке, томным взглядом провожали автобус. И среди всего этого благолепия практически не было ни людей, ни машин.







Через полчаса показался Трувиль, и мы спустились по его улочкам вниз на набережную.

А вот на этом фото, второй этаж не пластиком обшит, под кирпичную кладку.

Анник, это называется сланцевая черепица. Он же сланец черный, кровельный. Нарезается любой формы, прочный, влагоустойчивый.
На этом доме она крупным планом получилась. На других фото очень много домов, особенно в гавани с частью фасадов из этой черепицы. Правда, я прочитала, что срок ее службы 100-150 лет. Возможно ее меняли в процессе реставрации. Но однозначно не на пластик.

https://www.cupapizarras.com/fr/actualite/h...ngD_w183022newQ

Трувиль

Два курортных городка-близнеца, Довиль и Трувиль, находятся на берегу пролива Ла Манш по разным берегам речки Тук примерно в 200 км от Парижа.
Довиль является самым популярным и фешенебельным морским курортом Нормандии. Он более элегантный и сдержанный, чем Трувиль. Песчаные пляжи и чудесные панорамы привлекают сюда парижскую аристократию и богему уже два столетия. Именно здесь Коко Шанель открыла свой первый бутик, здесь она ввела моду на загар и купание, считавшиеся до нее чем-то неприличным. Но и сейчас купание здесь не самоцель. Главное - выгулять по деревянному променаду наряды и с достоинством проиграть в рулетку пару миллионов.
Но, тем не менее, и в Довиле и в Трувиле остались пляжные кабины в стиле арт-деко. Кабины именные. На них до сих пор красуются имена звезд, за которыми кабины были закреплены. А мне они почему-то напомнили стойла лошадей на ипподроме



Всё это больше относится к Довилю.

А вот Трувиль более демократичный. На его-то набережной мы и остановились. Городок совсем маленький. Справа вверх карабкались уже ставшие привычными узкие улочки:











В самом низу располагались старинные отели, стоящие "одной ногой" на пляже.



Вдоль отелей протянулся дощатый променад (тот самый - для выгуливания нарядов):



Наташа давала ориентиры:
-А теперь, друзья, посмотрите налево. Это здание трувильского казино. Ему почти двести лет. Здесь проводят время в основном французские пенсионеры. Но для нас оно интересно не только возможностью проиграть последние 100 евро, но и бесплатно посетить туалет в недрах его роскоши.



Мы вышли из автобуса, обогнули казино-туалет, и оказались на пляже. На океанском пляже. Взгляд, заметавшийся в поисках сурового бушующего океана, бесстрастно накатывающего волны на это гнездо роскоши и порока, нашёл только маленькие фигурки людей, очень-очень далеко бродившие по щиколотку в какой-то спокойной луже, растёкшейся до горизонта:









-Ну, здравствуй, Океан. Оказывается, вот ты какой...

-Друзья! Сейчас отлив. Расписание отливов-приливов висит на променаде, но я в него не заглянула, и поэтому сказать, когда начнется прилив, не могу. Но предупреждаю, что прилив идет со скоростью 12 км в час, и вода в том месте, где мы сейчас стоим, поднимется метра на два, что видно по тине на волнорезе из валунов - оптимистично объявила Наташа, и, как утка утят, повела группу обратно к цивилизации, вышедшей из этого океана:



А мы с Олей и еще одна пара вдруг ощутили себя себя Жириновскими и решили махнуть на цивилизацию рукой, чтобы обязательно замочить ноги в океане. Про себя я прикидывала, в какую мочь надо будет бежать, если начнется прилив. Немного успокаивали несколько аборигенов, спокойно мочивших ноги в вожделенной дали. Они-то наверняка знали расписание приливов.

В общей сложности от променада до воды мы шли 20 минут, собирая по пути ракушки со дна Ла-Манша, которыми я теперь иногда шуршу, сидя за компьютером. По пути попался один краб



и один абориген мужского пола. Он насобирал полведра каких-то морских гадов, как те женщины с памятника в Онфлёре, и теперь топтал их на наших глазах в ведре одной ногой, обутой в высокий резиновый сапог, видимо, чтобы гады сдались и открыли створки:



А мы, четверо Жириновских, зашли по щиколотку в океан и немного помутили его воду.



Путь обратно показался короче, а, может, мы просто быстрее шли, так как постоянно непроизвольно оглядывались, боясь погони обманчивого океана-лужи. К тому же на юге из драных черных облаков слепилась туча и начала сверкать молниями.



Рядом с променадом за заборчиком старички в грязных подштанниках по колено катали какие-то металлические шары по песку.



Я предложила незамужней Оле:
-Давай посмотрим. А вдруг это те самые скромные французские миллионеры, и ты через полгода окажешься хозяйкой одного из особнячков, увиденных по дороге.
Обрати внимание вон на того квадратного мужчину с сигарой во рту и в ковбойской шляпе на резинке, из под которой брутально торчат седые длинные космы:



Но Оля, мало того, что категорически отвергла предложенного мной колоритного ковбоя, еще оказалась бессеребреницей и патриоткой, а потому мы, повернувшись к старичкам спиной, наперегонки с тучей отправились в казино, то есть, в туалет.

Импозантная охрана в черных костюмах любезно пропустила нас, велев мне снять с груди фотоаппарат. Стоящие дальше за стойками элегантные девушки запросили наши паспорта, после чего мы были допущены внутрь. Внутри было роскошно и богато на наш провинциальный взгляд. Почти все игровые автоматы были заняты французскими бабушками и дедушками. Пенсия жгла им руки так же, как мне сейчас жег руки фотоаппарат, даже через пакет, куда его пришлось засунуть по требованию охраны. Пройдя, как зайцы на охоте, зигзагами через всё здание, в дальнем углу обнаружили туалет. Я почему-то и там ожидала великолепия, например, какой-нибудь лепнины на унитазе, плафонов с ангелами или хотя бы "писающего мальчика". К удивлению, туалетная комната выглядела проще, чем на некоторых санитарных остановках на автобанах. Зато из открытой двери открывался тайный ракурс на всё это заведение вместе с пенсионерами.

-Оля,- простонала я - Я сфотографирую.
Норассудительная Оля отчеканила:
-Вон там - камера. На нас направлена. Лучше не рисковать.

К автобусу подходили под первыми каплями дождя. Но когда проехали Довиль, дождь закончился, и прямо по нашему курсу засияла всеми цветами яркая полукружная радуга. Так красиво нас провожала Нормандия:

До свидания, Париж!

В автобусе мы сидели притихшие после столь насыщенного дня. Наташа поставила фильм "Французский поцелуй" - легкую мелодраму, снятую на фоне парижских улиц и каннского отеля "Карлтон"на набережной. Так сказать, повторение пройденного.

А после фильма под французский шансон мы подъезжали в сумерках к Парижу.





На переднем сидении на фоне лобового стекла вырисовывались профили Мариуша с женой. Имея трёх детей и солидный семейный стаж, они сидели и бессовестно целовались. И это вместе с мелькающими за окном предместьями Парижа и звучанием шансона выглядело как-то очень гармонично.

Сегодня была наша последняя ночь в Париже. Пить вино почему-то больше не хотелось. Хотелось поехать на набережную Сены, побродить по неярко освещенным бульварам. Но моего желания никто не поддержал, а одна я не решилась пуститься в ночную авантюру. Было грустно, и спать не хотелось. После полуночи за окном началась какая-то пальба и вопли. Боже, мы вернулись в Испанию? Как выяснилось утром, закончился футбольный матч между Россией и Алжиром, и алжирцы так бурно праздновали ничью, перегородив Переферик, что-то круша и из чего-то стреляя. Может, и к лучшему, что мы не пошли в ночь гулять.

До свидания, Париж. Ты опять остался нераспробованным. Ты выглядел аппетитным, как выставленное за стеклянной витриной блюдо. В какой-то момент ты опахнул своим ароматом, даже позволил чуть-чуть надкусить себя, но как только аппетит разыгрался, «уронил тарелку на пол». Но я обещаю, что научусь смаковать тебя.
До свидания, Париж.

Наговорив с полсотни перл
Устами умников речистых,
Париж насмешливо смотрел
Вслед отъезжающим туристам.

Состроив мину, что открыт
Для визуального разбоя,
На деле дал всего лишь вид
Для фотографии. Не боле.

Форпостом выставленный Лувр
Водил вокруг себя кругами.
И матерел турист, как зубр,
И мнил, что духом парижанин.

Попав на Эйфелев крючок,
Дал увезти себя по Сене.
В рассказах дома лишь молчок,
Что и не нюхал бешамеля.

Альбом заполнен. А Париж
Остался маленькой загадкой.
И в голове сплошной киш-миш
От встречи с чудом, очень краткой.

Страсбург

Пасмурным субботним утром Париж прощался с нами, угостив на завтрак ароматным кофе с не менее ароматным багетом, намазанным душистым сливочным маслом, круассанами, ну, и всякими там колбасами и сырами, с плесенью и без.

-Хочу тебе заметить, Париж, так... не в укор, твои круассаны оказались не столь вкусными, как те, которыми нас потчевал такой же "Ибис" под Лиможем.

Это во мне, видимо, сработала защитная реакция - разочаровываясь даже в мелочах, легче прощаться.

Так как путь наш со вчерашнего дня уже имел восточное направление, а отель был на северо-востоке Парижа, то особенно махать ручкой ему на прощанье нам не пришлось. Каких-то 15 минут новостроек, и мы, не оглядываясь, зажав сердце в кулак, уже мчимся по автобану.

Удивительное дело. Как только дорога получает направление к дому, появляется ощущение, что путешествие закончено, и всё интересное осталось позади. Неосознанно ощущаешь себя уже не здесь. Глаза равнодушно осматривают пейзажи, фотоаппарат лежит без дела на соседнем сидении.

Под низко нависшими в унисон нашему настроению свинцовыми тучами мы въехали в провинцию Шампань со столичным городом Реймсом. Издали, опять равнодушно, посмотрели на шпиль реймского собора, и даже воспоминания о Жанне Дарк не вывели нас из полусонного состояния. Да, что Жанна. Не возбудила даже Дорога Вин, но на санитарной остановке в магазине рука потянулась к бутылке реймского шампанского, клянясь себе в душе, что это последняя купленная домой бутылка - у чемодана уже расстегнута дополнительная молния, и сердце замирало, глядя, с каким усилием Пётрик запихивал его в Париже в автобус. А вскоре ведь мне предстоит самой волокать это чемодан по Москве.









После Шампани в Лотарингии тучи разразились в конце концов дождем. Да еще каким. Вниз от туч спускались темные драные рукава, которые задевали верхушки темных деревьев и желтые пригорки на нивах, скребли по крышам поездов, пролетающих пулей над автобаном. Наташа созвонилась со Страсбургом, куда лежал наш путь. Там тоже лил дождь. А у нас помимо пешеходной обзорной экскурсии была дополнительная - на кораблике по каналам. Пока не поздно, почти все отказались, кроме пяти человек. Я была среди пяти.

Протянулся еще час дороги и непогоды. На душе было грустно и как-то равнодушно-бесстрастно. Что дождь, что не дождь - всё равно. Париж сделал свое дело. Он эгоистично отжал из души эмоции, предназначенные не только ему.

В три часа добрались наконец-то до Страсбурга - столицы Эльзаса на реке Иль вблизи Рейна, по которому проходит граница с Германией. Женщина, местный гид, сиротливо стояла на стоянке, ожидая нас. Предложила из-за дождя начать экскурсию на автобусе и повезла нас не в центр, а в официальный район этой парламентской столицы Европы. Из окна автобуса мы осмотрели здания Совета Европы, Европарламента и Европейского суда по правам человека, местного университета, второго в стране после Сорбоны, российского консульства:











а потом проехали по платановой аллее, где за деревьями находятся консульства разных стран, в том числе и наше:





Симпатичные особнячки, не очень большие. Наши нувориши не столь скромны в жилищном вопросе.

Почти на каждом платане гнездятся аисты. Гнезд снизу не видно из-за густой листвы. Сейчас как раз появились аистята, и некоторые их родители отдыхали от своих чад, сидя на крышах консульств с подобающе важным видом.





Аист - символ Страсбурга. Когда-то здесь была большая их популяция. Но во время зимовок в Африке аистов стали отстреливать. Дело кончилось тем, что в городе осталось всего три аистинных семьи. И тогда местные "зеленые" забили тревогу. Был создан заповедник, где птицы начали размножаться. Им подрезали крылья, дабы они не смогли улететь в негостеприимную Африку. Память у птиц оказалась короткая, и через несколько поколений аисты напрочь забыли про эту плохую Африку, (что, конечно, странно) и теперь, купаясь в любви и заботе горожан, вновь радостно обживали парламентскую столицу Европы, оставив кровожадных африканцев с носом.

Пока мы, развесив уши, слушали про аистов, дождь закончился, и мы пошли гулять по старому городу. В очередной раз с погодой нам повезло.
Про красивый, а не этот чопорный Страсбург - завтра.

Это сообщение отредактировал Любовьь - 16.12.2021 - 19:45

Старый Страсбург

Когда я раньше слышала про Страсбург, мне представлялся серый чопорный город с местными жителями, разгуливающими по улицам в мантиях. И заезд в него воспринимался, как нагрузка к Парижу. А город неожиданно оказался сказочным, в разноцветных фахверковых домах, изрезанный каналами, над которыми нависали мосты, украшенные яркими петуниями, с многочисленными уличными кафе и красавцем-собором.

















Самым красивым местом считается квартал Птит-Франс (Маленькая Франция), занимающий стрелку реки и канала.

Когда-то здесь жили рыбаки, кожевники и мельники. Шлюзы каналов обеспечивали судоходство и доступ от Рейна к дверям почти каждого магазина. Названием, данным немцами, когда город принадлежал им, квартал обязан госпиталю, специализирующемуся на лечении сифилиса -«французской болезни».

Густая сеть каналов, старинные шлюзы, эльзасские дома с окнами, украшенными геранью, отражающимися в зеленых водах реки, создают уют и умиротворение. В этот город хочется вернуться.























А между тем выглянуло солнышко, и мы, пятеро стойких солдатиков, отправились на пристань, где Наташа должна была усадить нас на катер. Мы шли узкой улочкой. На ней бойко торговали сувенирами. Самым главным из сувениров был аист в разных видах.

Рядом с торговцами сувенирами уличный музыкант играл на гитаре, а его притомившаяся собака, свернувшись клубком, спала без задних ног в футляре от гитары.







А дальше в одном из фахверковых домов (до чего ж название у них звучное, так и хочется употребить) в открытую дверь кафе я увидела круглый стол с белой скатертью и оранжевым абажуром над ним, что для меня является символом уюта. Эх, перекусить бы в этом кафе! Но для нас уже был заказан Наташей ужин после прогулки по каналам.









Катер был с закрытым пластиком верхом, так что и дождь не омрачил бы прогулки. Под бормотанье аудиогида мы целый час катались по каналам Страсбурга, прошли два старинных шлюза, налюбовались домами и мостами, залитыми мягким вечерним солнцем, и, конечно же страсбургским судом и зданием Европарламента, расположенными на берегу реки.









На пристани нас встречали Наташа и Оля. Вступив на трап, я радостно прокричала:

-Девочки, помашите ручками. Вас снимают.

Наташа и Оля дружно помахали:



Наташа повела нас ужинать. Мы вышли на ту узкую улочку и, о, чудо! Ужин, оказывается, нам был заказан именно в том самом уютном кафе с круглыми столами и оранжевыми абажурами.





Ужин состоял из фирменного страсбургского блюда - тарт фламбе, что в переводе означает пламенный пирог. Похож на пиццу, только на более тонком и постном тесте. В начинку обязательно входит лук и шкварки, а остальные дополнения - фантазии заказчика. Пирог был размером со сковородку. Запили его пивом. Пивные традиции, учитывая тесное соседство с Германией, здесь сильно развиты. Пиво было хорошее, плотное, солидное какое-то, а пирог... не впечатлил, но насытил.

А нас уже ждали улыбающиеся, как всегда, Пётрик с Мариушем. Мы лихо пересекли Рейн вместе с очередной границей, на этот раз как-то вяло поаплодировав, и в сумерках въехали в немецкий городок Штутгарт.

До свидания, Франция. Ты была прекрасна!

На часах всего 10 вечера. Но город спал. На улицах ни души, света нигде в домах нет. Мы со злорадством пофантазировали:

-А давайте, как немцы в Ллорете, покричим хором с улицы нашим туристам в отеле. Интересно посмотреть на реакцию немцев у себя дома.

Но вредничали мы только на словах:

-Спите спокойно, дорогие, мы давно вас простили, посмеявшись над вашей неуемной шумностью.

Наш будильник опять что-то пробормотал про оставшееся до подъема время. Но мы на него уже не реагировали. Мы привыкли.

Ротенбург-на-Таубере

Воскресный день в Германии был последним экскурсионным днем поездки. Цель - баварский городок Ротенбург-на-Таубере. Именно так сложно он и называется, так как в Германии есть еще парочка других Ротенбургов.

Находится этот длинноназываемый городок в часе езды от Штутгарта. К моему большому сожалению, Наташа, боясь задержки на границе перед Брестом, отказала нам в дополнительном заезде в Баден-Баден, который тоже был где-то здесь неподалеку. Очень хотелось посмотреть на этот курортный городок, куда все наши классики отправляли своих героев врачевать душу и тело.

Итак, мы в Ротенбурге. Китайские и японские туристы считают, что в Германии достаточно посмотреть лишь на эту средневековую сказку, на этот самый красивый по мнению многих туристов немецкий городок, который практически не изменился ни по размерам, ни по внешнему виду за последние несколько сотен лет.



Нас встречают ретромобили из серии "Эх, прокачу!", но мы предпочитаем прогуляться.





Городок совсем маленький, просто игрушечный, окруженный по периметру крепостной стеной. Время в нем пощадило всё: лепнину и деревянную резьбу на фахверковых домах, старинную утварь, средневековые кованые вывески, на которые просто невозможно насмотреться: вот так вот сесть за столик с бокалом пива и смотреть, смотреть на эти кружки, сапоги, копыта, свисающие с кованого кружева.













Определенную лепту в сохранность города внес один из его бургомистров. В ходе 30-летней войны в средние века (непонятно кто с кем воевал, но город периодически оборонялся) некий завоеватель граф Тилли вошел в город и в наказание за сопротивление собирался казнить всех отцов города.





А пока он праздновал победу. Шел пир. Дочь виночерпия подносила захватчикам вино. Вино было налито в кубок объемом в три литра. Тилли был поражен размерами кубка и предложил сделку (спьяну, наверно): если кто-то из горожан осушит кубок, не отрывая рта от него, он пощадит жителей и оставит город в целости и сохранности. После недолгих колеб@ний бургомистр города Нуш на глазах публики осушил пресловутый кубок и тут же упал замертво, то есть заснул нетрезвым сном на трое суток (из расчета - 1 литр на день сна). Изумленный Тилли сдержал обещание и не тронул город и жителей.
Эта история стала излюбленным сюжетом горожан. Ее ставят на сцене под названием «Мастерский глоток», она демонстрируется каждый час в курантах на ратушной площади.





А еще Ротенбург известен тем, что стал столицей Рождества. Здесь есть Рождественская деревня с базаром, работающим круглый год, музеем елочных украшений, где уходишь в самые счастливые детские воспоминания.







А в противовес радостному музею, есть музей пыточный, но в него идти мы не захотели. Достаточно было беглого осмотра пыточных прибамбасов, выставленных во дворе.









Наташа посоветовала попробовать местный деликатес под названием снежки – шарики, слепленные из теста наподобие хвороста, обсыпанные сахарной пудрой в классическом варианте и всякими кондитерскими изысками в извращенном. Мне не понравились - что-то жирно-тяжелое и очень сладкое.



Но сам процесс пития кофе с этими шариками на Рыночной площади доставил удовольствие



В этот воскресный день в городе был какой-то праздник. На ратушной площади на наших глазах подняли три флага, один, к нашему удивлению, почему-то американский.



Народ все прибывал и прибывал – не только туристы, но и местное население. По площади разгуливал ряженый бургомистр и зазывал с ним сфотографироваться, естественно, за плату.



Позже, когда мы собирались покинуть город, из микроавтобуса высадился целый десант ряженых бургомистров и ринулся «завоевывать» город. А еще подъехала повозка с множеством мелких бочонков, красиво украшенных цветами, и с одной громадной бочкой, из которой всех бесплатно угощали пивом. Мы случайно оказались рядом и под раздачу попали первыми. Пришлось уважить баварцев. Пиво было отменным.







Ротенбург – действительно застывшая сказка.





















Но как бы городок нам ни понравился, в полдень мы его уже покинули. Началась наша долгая, долгая дорога домой.

Это сообщение отредактировал Любовьь - 19.12.2021 - 05:42

Окончание

Весь оставшийся день мы ехали по Германии. Пейзажи были тоже живописные. Но, то ли от того, что было пасмурно, то ли от того, что мы на 14 день путешествия притомились от избытка информации, то ли в мыслях уже были дома, в окно смотрели равнодушно. Не знаю, как наши графиньюшки таскались в каретах на воды. Сколько же дней у них занимала дорога?











Наташа, как могла, нас развлекала – рассказами, фильмом о многочисленных здешних принцессах, ставших супругами наших императоров.
-Не кисните так, не переживайте. Пройдет время и эта обратная дорога забудется, а в памяти останутся только яркие впечатления от поездки.

Проехали мимо Айзенаха,



Эрфурта,



Веймара – городков из прошлогодней поездки.



Они все очень уютные, ухоженные, цветущие. Туристов в них не так много, поэтому они какие-то теплые, живые.
В районе города философов и поэтов Веймара по другую сторону автобана вдалеке виднелись приземистые постройки, отнюдь не поэтические – Бухенвальд.
А дальше стали попадаться указатели на Берлин, а потом на Польшу. В очередные сумерки мы пересекли очередную границу и остановились в нашем последнем отеле – польском.

От отеля осталось ощущение карточного домика. Слышимость была как в «общежитие студентов-химиков имени монаха Бертольда Шварца». А мы в этот вечер были шумными. Но не потому, что праздновали окончание поездки, а потому, что хлопотливо, шурша многочисленными пакетами, укладывали-перекладывали свои чемоданы.





Весь следующий нескончаемый дождливый день была Польша,





а вечером мы прощались с водителями. Сначала с Пётриком. На одну из стоянок за ним приехал младший брат – копия нашего улыбчивого водителя, только юного. Мы с изумлением увидели выгруженную из автобуса гору коробок с вином из луарской винодельни, чемоданы и сумки. За час до границы нас покинули Мариуш и его жена с такой же горой коробок с покупками. Пахнуло нашими девяностыми годами. Мы тепло и благодарно распрощались с водителями. Пётрик и Мариуш были виртуозами-профессионалами плюс очень доброжелательными и веселыми людьми. Не хочется верить, что они сейчас, кляня Россию, со злобой давятся санкционными яблоками.

Автобус теперь вел новый водитель. Не запомнилось ни имя его, ни внешность. Он не улыбался, не разговаривал с нами. Был абсолютно бесстрастен. Границу на этот раз прошли быстро – за 2 часа. Подъехали к брестскому вокзалу в полночь. Поезд - в 4.30 утра. Начался ливень с грозой. Эти 4 часа в автобусе были бесконечными. Очень хотелось спать, но не засыпалось. Когда подали поезд, мы сами выволокли свои отяжелевшие чемоданы из чрева автобуса под равнодушным взглядом водителя и под проливным дождем подребезжали к составу. День последний, шестнадцатый прошел в душном вагоне, где тоже почему-то не спалось.

А потом была вечерняя Москва, метро, Ярославский вокзал, и в четыре утра я наконец-то дома, а в восемь – на работе со странным чувством недовольства собой, чувством пресыщения от, когда-то столь вожделенных, узких средневековых улочек и нежелания увидеть их еще раз.

Но… прошло немного времени. Вспомнились слова Наташи, что длинная обратная дорога забудется, а помниться будет только самое интересное и яркое. Так оно произошло. В памяти остались яркие, насыщенные, восторженные впечатления. А длинные переезды стерлись из памяти (правда еще раз поехать на поезде через Брест не хочется).

-Париж, по-моему, ты хотел прогуляться со мной по ночным набережным Сены? Я не против, дорогой…

Да, Невада это еще то чудо

А я уже готова ехать по Польше, видеть знакомые дворики, соскучилась по Паджеро.
Когда поезд ночной, обычно еще на обратном пути предлагают заезд в какой-нибудь польский городок, и переезд уже получается не такой утомительный.