Тур ТТВ 2018 г. Южная Италия и Сицилия, путевые заметки

Деньги брошены на ветер -
Ветер странствий и дорог.
В кошельке всё легче нетто,
Но в душе сильней восторг.

Суета аэропортов,
Взлёт, посадка, лётный драйв.
Где-то ждет барокко Ното,
Лимончелло легкий кайф.

Курс на Этну и Везувий,
Саммит, пиццу, Колизей.
До свиданья, грядки, клумбы -
Я - туристо-ротозей.

Полетели?

Рим

Да, что же она такое, эта Италия-то? Как она сумела спеленать по ногам и рукам своими ароматами, шумом ночного прибоя, Везувием, бесстрастно заглядывающим в окно номера, гортанными зазывными криками утреннего рынка, фумаролами вулканов? Может, обкурила ими? Или недостаток кислорода на Этне ударил по мозгам и что-то сдвинул в них в ее сторону, и я среди нашей холодной темно-зеленой действительности продолжаю видеть розовые, сиреневые, желтые пятна цветущих кустарников вдоль дорог?

Вступив по приезду домой на родной тротуар, чувствую всей подошвой камешки растаявшего вместе со снегом асфальта вместо гладкой вулканической плитки столетней давности. И это она, она - Италия, укалывает не только ступни, но и сердце.

И так ли уж сладок и приятен асфальт Отечества? Ох, не знаю... И чувствую, что отныне все дороги души лежат к ней - яркой, жаркой, пряной, шумной, волнующей южной красавице.

Позади ночной перелет.



Величественный Рим. К Риму можно только на "Вы" и с эпитетами на заглавную букву. Какая первая ассоциация при упоминании Рима? Наверно, практически у всех - Колизей.

Пока стоит Колизей, стоит Рим.

Когда падет Колизей, падет Рим.

А когда падет Рим, падет и мир.



А он, к счастью, стоит себе на болоте в сейсмической зоне почти две тысячи лет и в ус не дует. А почему? Секрет прост и жесток. Трепещите современные коррумпированные чиновники и строители, представляя себя в Древнем Риме.

Когда Колизей собирал на представление восемьдесят тысяч зрителей, одетых в праздничные одежды, и рассаживал их по трибунам в соответствии с социальным статусом, а специально обученные матросы натягивали над амфитеатром паруса, защищающие зрителей от палящего солнца или дождя, опустевший древний город оглашался на ветру их зловещим треском и грохотом, подобным грому, и ревом возбужденной публики.

А при чем же здесь чиновники? Для этого стоит вспомнить репертуар представлений, который строился всегда одинаково: в первом отделении зрители азартно следили за охотой на экзотических животных, привозимых в Рим из дальних стран, а вот во "второй части марлезонского балета" появлялись те самые чиновники, а именно, чиновники-казнокрады и горе-строители, у которых вдруг рухнул акведук или появилась выбоина в построенной дороге. Это была жестокая показательная казнь. На осужденных выпускались некормленные несколько дней хищники и устоять в схватке с ними было невозможно. Может, именно в этом и кроется причина того, что Колизей до сих пор не дает пасть миру, что акведуки и дороги на бывших территориях римской империи используются по назначению и поныне?

После казни, в третьем действии на арену выходили кумиры толпы и идолы женщин - профессиональные гладиаторы. А потом возбужденные зрители расходились по домам. Часть из них шла через форум. И мы вместе с гидом идем вдоль раскопок по виа Императорских Форумов, которую проложил Муссолини от своего дворца на пл. Венеции до Колизея, снеся старинные здания и прорубив холм, чтобы ему с балкона, с которого он держал речи перед народом, открывался вид на Колосса. Идем мы по этой муссолиновской улице и слушаем истории из Древнего Рима.





На Марсовом поле собирались толпы римлян, чтобы вволю отдаться Бахусу, прося его даровать столько лет жизни, сколько чаш вина они смогут осушить. Не отсюда ли идут корни пьянства?

Здесь, у колонн театра Помпея был убит заговорщиками император Юлий Цезарь. Сраженный несколькими ударами, в последний миг жизни он поправил свою тогу, чтобы скрыть при падении наготу тела и выглядеть достойно в момент смерти.

А еще на форуме находилась школа мальчиков. Сохранились записи, где учителя жаловались на то, что им мало платят. Так все-таки "ничто не вечно под луной" или что-то вечно, как, например, несправедливая оплата труда? А еще на одной из стен школы найдено граффити древнеримских недорослей. На нем изображен человек с ослиными ушами и надпись под ним: "наш учитель - осел".







Под разные занимательные рассказы гида покидаем зону форумов и направляемся куда? Конечно же, к фонтану Треви. В Риме все уважающие себя акведуки заканчивались фонтанами. А тем более акведук, идущий от источника "Воды Девы". Вода из него слыла целебной и дарующей любовь. И вот по приказу одного из римских пап началось строительство фонтана. Деньги на строительство папа решил набрать, обложив налогом количество выпитого вина каждым жителем города. Римляне возмутились и начали язвить:

-По библии воду превращают в вино, а наш папа делает все наоборот.

Папа обиделся и забросил идею с фонтаном. Возобновили его строительство только через триста лет. И в итоге мы видим одну из самых посещаемых достопримечательностей Рима. Вокруг фонтана всегда толпы народа. Тем более, что фонтан не только прекрасен, но и волшебен. Если в фонтан бросить три монетки (по одной на каждое желание), то непременно вернешься в Рим, встретишь свою любовь и женишься на ней. При этом монетки надо обязательно бросать правой рукой через левое плечо. Что могу сказать? Пять лет назад, будучи у фонтана, монетки я не бросала ни левой рукой, ни правой, но тем не менее в Рим вернулась.

"Несчастный" служитель фонтана каждый день выгребает из его чаши около двух тысяч евро. Деньги идут на благотворительность. Хотя сто лет назад и раньше ни о каких деньгах речи не шло. Фонтан любезно исполнял желания влюбленных всего лишь за стакан совместно выпитой ими воды из его краника. Вот так вот, оказывается:

-О, времена! О, нравы!



По виа дель Корсо прогулочным шагом
К фонтану Треви с постоянным аншлагом.
Чуть-чуть заблудиться, доверившись карте,
Найтись и отправиться дальше в азарте.

И влево и вправо - сплошные палаццо.
Здесь улицы - виа, а площади - пьяццо.
С улыбкой столкнуться с другим ротозеем
И сфоткаться с ним у стены Колизея.

Подняться неспешно на холм Капитолий
Под запах тратторий, цветенье магнолий.
Вернуться к отелю в районе Термини
"Без ног", но с довольно-счастливою миной.

День в Риме оказался долгим и жарким. На этот раз и сам Рим был со мной на "Вы", официозно показывая свой парадный центр.





Не было с ним вечерних улиц в районе Термини, не было прогулок после ужина до отеля в загадочном и теплом свете фонарей под шум уличных веранд ресторанов.



Забегаловка-пиццерия для туристов у фонтана Треви, утолившая голод, не в счет.

Но выезжая на следующее утро из отеля на окраине города



и слушая песню "Арриведерчи, Рома", мы тепло и уважительно попрощались с Римом. На этот раз брошенная все-таки мной одна монетка через левое плечо в фонтан с волшебной водой оставляла надежды на будущую более теплую и продолжительную встречу с Вечным Городом.

Завидую тебе, турист!

Приезжая, ты пропитываешься

Атмосферой древнего форума и раскопками,

Потом внезапно открываешь фонтан Треви,

Который весь для тебя.

Есть римская легенда, связанная с древним фонтаном Треви,

Что если бросишь в него монетку,

То судьба тебя обязательно вернет сюда.

И пока твоя монетка касается глади фонтана,

Идет из глубины твоя песня - вот она!

До свидания, Рим!

До свидания,

До свидания...

Неаполь. Часть1.

Каждое утро в нашем автобусе Ольга начинала с небольшого ликбеза итальянского языка (Ольга - это Ольга Бобровничая, лучший гид ТТВ по Италии):

- Бонджорно, синьоре э синьори!

-Бонджорно, Ольга! - радостно вопили мы в ответ.

-Коме статэ?

-Беееене!!! - еще радостней бекали мы, так как просвещенные Ольгой знали, что даже на дежурный вопрос "как дела?" итальянцы всегда ответят "бене", что означает "хорошо", а то... мало ли что может быть.

-Сегодня при выходе в Неаполе не забудьте захватить с собой наши аппаратики.

-А наушники брать? - женский голос из зала.

Изумленное молчание Ольги, хихиканье в салоне.

-Объясняю: с собой взять аппаратики. Это такие красные штучки, которые вы вешали в Риме на грудь. А еще взять наушники. Наушники - черные штучки, которые вы вчера вставляли в уши.

Мужской голос из зала:

- Куда-куда мы их вчера вставляли?

Веселый у нас автобус.

Ездим и ходим ножками по Неаполю. Помоек в нем почти не видно. Может, Каморре хвост поприщемили? В 2012г было значительно грязнее.





Кстати, это скульптурная композиция (их две по обе стороны ворот) Клодта с Аничкова моста в Петербурге. Их Николай 1 подарил Германии, а потом Неаполю, а уже потом отлили недостающую пару на Аничков мост.



Местный гид сладкоголоса, как та сирена, с которой связано возникновение Неаполя. Когда Одиссей проплывал мимо берегов современной Кампании, он уже знал, что на острове Капри живут сирены, которые заманивают сладким пением моряков, а потом их губят (и что за развлечение такое у девушек было?) Но Одиссей был стреляный воробей. Он велел своим матросам уши залепить воском, а сам из любопытства решил послушать женщин-птиц, но на всякий случай дал команду привязать себя к мачте.

Тут, как тут, конечно, налетели сирены и давай распевать свои песни. А матросы, как ни в чем не бывало, гребут себе и гребут веслами, только Одиссей немного поерзал на мачте, но тоже успокоился.



Сирены разозлились и от злости утопились. Помните, как в "Иван Васильевиче" - "были демоны, но самоликвидировались".

А вот в самой красивой из них по имени Партенопея возобладало что-то человеческое, а именно, любовь к Одиссею. Она присела на мачту и начала перед Одиссеем заливаться соловьем сиреной. Но мифический герой, увидев ее снизу, одарил таким брезгливым взглядом (и понять мужчину можно - это даже не русалка, а какая-то химера с куричьими лапами), что Партенопея, раненая в сердце, бросилась в пучину вод вслед за своими товарками. Ее тело прибило к берегу. Местные древние греки похоронили сирену и построили здесь город Партенопея. Потом переименовали его в Палеополь-Партенопея (старый город), построив рядом новый город Неаполь, который вобрал в себя старый.

Ну, до чего же миф хорош! Заслушалась. Было ощущение, что я на уроке истории Древнего Мира в 5 классе, откуда идут все мои мечты увидеть в Средиземноморье следы древних государств.

После прогулок по центральной части города был объявлен обеденный перерыв. Тем, кто собирался нырнуть в чрево Неаполя, захотелось подкрепиться. И сделать это мы решили, как и советует ТТВ, в знаковом месте. Помните: утолить-то голод можно чуть не в Макдональдсе где-нибудь за углом, но выпить чашечку кофе или бокал вина надо обязательно в достопримечательности. Таким местом мы выбрали "Гамбринус". За 150 лет кого только не поили здесь кофе: и членов королевских семей, и литераторов-художников прошлых веков и современную богему.



Вместе с нами зашли взбодриться и карабинеры, дежурившие неподалеку. Как я их понимаю - если всё спокойно, то и заснуть на посту можно. Вчера под вечер в Риме после бессонной ночи и дня на солнцепеке без шляпы мне казалось, что я или в обморок упаду или засну на ходу. Но два глотка эспрессо за 10 минут вернули к жизни, и я уже опять бодро нарезала круги по Вечному Городу.



А вот они, уже взбодренные красавчики:



Выпить кофе за столиком в Гамбринусе стоит на порядок дороже, чем за стойкой бара:



поэтому мы этой демократической стойкой и ограничились:



Сначала показалось, что хозяева не радушны. Обслуживают, как бы нехотя. Но вспомнили рассказы Ольги о том, что итальянцы никогда не торопятся, и простили им эту неповоротливость. Два глотка кофе, знаменитая неаполитанская ромовая баба, и мы готовы слушать истории о чреве Неаполя.



А этот мой старый стишок можно напеть на мелодию "Санта Лючии":

Завтрак в "Гамбринусе" с ломтиком пиццы.
Утро Неаполя. Кофе с корицей.
Улицы змейками вьются к заливу.
Санта Лючия, подобная диву.

Дымкой окутан двуглавый Везувий.
В мнимом спокойствии непредсказуем.
В памяти крутится песня Лоретти.
Санта Лючия. Нет краше на свете.

Город контрастов, богатых и нищих.
Город - картинка и город грязищи.
Греет на мусоре руки Каморра.
Санта Лючия. Помойки раздора.

Чудо Бернини и тенор Карузо,
Капри и Искья - бессменная муза.
Море сверкает внизу бриллиантом.
Санта Лючия - столица талантов.

Вечер сменяется бархатом ночи.
Море проснулось, прибоем грохочет.
Ужин. "Гамбринус". Ликер "Лимончелло".
"Санта Лючия" звенящим рефреном.

Продолжение про Неаполь следует....

Это сообщение отредактировал Любовьь - 24.09.2022 - 12:05

Неаполь. Часть 2.

Заморив червячка двумя глотками эспрессо и ромовой бабой, рома в которой было так много, что его можно было успешно отжать, сходив быстренько в торговый пассаж «Галерея Умберто» и загадав желания на расположенном в центре здания зодиакальном круге,



мы двинулись на экскурсию в чрево Неаполя. По пути попадается замок Кастель-дель-Ово, к которому прочно приклеилось название Замок Яйца или Яичный замок, и мы опять слушаем историю о Партенопее.



Оказывается, к берегу ее прибило еще живой, и она на берегу перед смертью снесла яйцо. Надеюсь, Одиссей к нему не причастен, а то как-то его облик, сложившийся в детстве, то ли меркнет, то ли начинает играть новыми красками. Пока не определилась.

Это яйцо поэт Вергилий положил в амфору, наполненную водой. Амфору поставил в клетку, а клетку подвесил где-то в подвалах замка. Где это яйцо до поэта хранилось, история умалчивает. В общем, у Вергилия получилось, как у нашего родного доморощенного Кащея. Неаполитанцы считают, что пока яйцо хранится, с Неаполем ничего худого не случится. А потому улочку неподалеку от «яйца» уважительно называют виа Партенопея и ставят памятники сирене.

Один памятник промелькнул очень быстро. Заметили, что сирена из окружения дельфинов машет нам рукой. Уж, не спеть ли хочет? Неее, спасибо, не надо! Мы мимо. Ни крыльев, ни птичьих ножек у девушки замечено не было.



А вот конную статую Виктора Эммануэля рассмотрели внимательно, стоя у светофора. Партенопея установлена у подножия этого памятника в полный рост на человеческих ногах. Дородная такая, мощная женщина, которая коня на скаку остановит и без пения.



Андерсен, побывав в Неаполе, написал свою «Русалочку». Он, как и художники со скульпторами, которые для создания романтичного образа изображали сирен с человеческими ногами или с рыбьим хвостом, тоже сделал свою героиню русалкой. Рыбий хвост все же сексуальней куричьих лапок. Как думаете, мужчины?

В переплетении узких улочек,





куда наш автобус не смог заехать, меня впечатлили две истории.

Первая – о святом Януарии, покровителе Неаполя. Епископ Януарий проживал в незапамятные времена в маленьком городке в двух часов езды от Неаполя. За то, что он отказался отречься от христианства, был подвергнут пыткам и казнен путем отрубания головы. Некая женщина собрала в сосуд кровь с места казни Януария.

В это время у Неаполя был уже покровитель, но, увы, не мученик. А защитная сила у немучеников как-то не очень сильна. Потому тогдашний неаполитанский епископ решил, что мощи Януария городу очень подходят, «приобрел» их и перенес в город вместе с сосудом, наполненным кровью святого.

Всё это хранится в в соборе святого Януария и защищает неаполитанцев от разных бед. Их вера в защиту Януария подкрепляется три раза в год в определенные памятные даты, когда при большом стечении народа из реликвария, ключи от которого находятся у мэра и у епископа, выносится сосуд с застывшей кровью. На глазах людей кровь начинает разжижаться и вскипать. Это хороший знак. Трижды чуда не происходило: перед началом второй мировой войны, извержением Везувия 1944г и сильным землетрясением 1980г. А также, увы, в конце 2016г. Но будем надеяться, что всё обойдется.





А еще меня тронула история неаполитанского врача Джузеппе Москати. Я бы его назвала Врачом с большой буквы. Он умер от истощения в 47 лет. По словам коллег Москати не только не отказывал никому в медицинской помощи, но еще и помогал беднякам, вкладывая в рецепт свои деньги, порой последние.

Особо трогательным образ врача становится после просмотра фильма о нем «Джузеппе Москати. Исцеление любовью».

Через 60 лет после смерти в 1987 году Москати был канонизирован Римским Папой. Мощи святого находятся в церкви Джезу Нуово, к которой нас гид и подвел, распутывая клубок узких улочек.



Из церкви как раз вышла свадебная итальянская процессия:



А мы тем временем с точностью курьерского поезда вынырнули из неаполитанского чрева в другом месте, куда тут же наши водители подали наш золотой «мерседес».





Едем покорять Везувий!



И в качестве прощания с Неаполем Робертино Лоретти - "Санта-Лючия":




Это сообщение отредактировал Любовьь - 5.04.2021 - 20:55

Везувий

Предлагаю начать читать рассказ под звучание песни «Фуникули фуникуля», чтобы почувствовать, с каким задором мы поднимались на вулкан.



Фуникулер, построенный на вулкане в конце 19 века, Везувий уничтожил во время своего извержения в 1948г. Может, ему песенка про него не понравилась? А песенка была написана одним неаполитанским автором на спор с хозяином фуникулера. Автор обещал песенкой поднять спрос на подъемник, которого туристы опасались, и хозяин терпел убытки. И чудо свершилось. Автор выиграл пари. Народ, поднимавшийся раньше по тропам пешком или сидя на плечах специального человека (да-да, Гете поднимался на вершину так трижды – пусть это останется на его совести), пересел-таки в вагончики фуникулера благодаря простенькой, задорной песенке. И хоть его уже давно нет, но подобные вагончики на колесном ходу до сих пор используются, как общественный транспорт, в том числе и для подъема к вершине. Вот такие:



А мы поднимаемся на нашем громоздком автобусе. Хвала водителям! На некоторых поворотах автобус выглядел, как слон в посудной лавке, но в итоге бережно обращался с серпантином, ничего в нем не порушив.

Зачарованно смотрим по сторонам и слушаем очень интересную информацию Ольги о вулканах вообще и Везувии в частности. Меня поразила информация о Флегрейских (горящих) полях. Это северо-западная окраина Неаполя с прилегающими поселениями. Флегрейские поля находятся в кальдере древнего вулкана площадью в десятки кв. километров. Она закрыта застывшей магматической пробкой, плавающей на раскаленной магме. Эта пробка совершает вертикальные колеб@ния в несколько метров вместе с поселениями. А неаполитанцы беспечно живут и радуются жизни, как когда-то радовались жизни жители Помпеи.

По мнению вулканологов в последние десятилетия в этой области наблюдается подъем сейсмической активности. Да и кровь святого Януария опять же не закипела. Поэтому неаполитанцы, которых часто обвиняют в лености, объясняют ее житьем на вулкане:

-Жить надо сегодняшним днем и в радости. Зачем думать о дне завтрашнем, который может не наступить?

А за окнами автобуса живописные склоны Везувия, поросшие цветущим ярко-желтым дроком и луговыми цветами.



и застывшие лавовые потоки со скудной растительностью



Но вот и дорога заканчивается. Дальше к кратеру только пешком.



-Внимание! Внимание! Говорит 1 ряд салона. При выходе из автобуса на Везувии все ценные вещи забираем с собой. Паспорта тоже берем.

-А зачем, зачем на вулкане паспорта??? - беспокоится кто-то,

-А вдруг извержение-землятрясение? Как опознают-то? - кто-то прикалывается.

Несмотря на комментарии отважно высаживаемся на вершину. С паспортами. Пешеходная дорожка вверх довольно-таки крута. Жарко. Температура воздуха на высоте около 1000 метров лишь градусов на 5 ниже, чем у подножия вулкана. Кислорода немножко не хватает. Или придумываем это для оправдания своей нетренированности. От предложенных палок за сколько-то евро руссо-туристо гордо отказываются, рассчитывая только на свои силы.



Наш весельчак Женя советует:

-А вы внушите мозгу, что идете по горизонтали.

-А он тогда будет отдавать неправильные команды мышцам.

-Тогда по такому мозгу надо ударить лимончеллой.

-Аааааа! Где ты был раньше? Не сообразили.

Карабкаемся выше. Навстречу движется пыльное облако. Это табуном мимо нас проходит "стадо" гомонящих школьников, которые спускаются, шаркая ногами. Обессилили, что ли? Идем дальше, посыпанные вулканической пылью.

А что? Романтично.



Перед высадкой Ольга предупреждала, что туалетов на Везувии нет. Только ларьки с сувенирами и касса. Несмотря на то, что за въезд автобуса на стоянку берут 50 евро и 20 евро за вход на огороженную пешеходную дорожку, сервиса никакого. Просто делают деньги из воздуха вулкана. Как Остап Бендер в проломе. С краю дорожки за ограждением есть следы каких-то оползней. Неужели кто-то неудачно слился в экстазе с природой при отправлении естественных надобностей?



С каждым витком серпантина виды открываются всё шикарнее. С одной стороны на Неаполь,



с другой стороны на Соррентийский полуостров,



а еще откуда-то - на оставленную внизу стоянку с подъехавшим вагончиком от фуникулера, нашим слоном из посудной лавки и разной автобусной мелкотой.



Последний рывок



Всё! Вот он кратер!



В душе восторг. Неужели Везувий?! Неужели мы у кратера?! У того самого, который погубил Помпеи, о чем мы знаем с детского возраста.

Неужели вон там, далеко-далеко внизу Неаполь, Сорренто?! Неужели мы дошли?! Ай, да мы! А как сверкает гладь залива! И как малы крыши домов внизу, сплетенные в единое кружево.

На другой стороне кратера видна какая-то серьезная туристическая группа. Вооон они там, как букашечки с рюкзачками:



Торжествуя, обходим полукруг вдоль жерла. Все радуются, как дети! Заглядываем за кромку:

-Смотрите! Внизу на стенке кратера под нами дымятся фумаролы! Вы видите? Видите?

-Вон еще одна! Чувствуете запах сероводорода?

И все суют нос в кратер. Дымок и особенно запах сероводорода вызывает неописуемый восторг. Взрослые люди радуются, как дети.

-А, может, он извергнуться собрался? Представляете? Вот здорово!

-А что будет, если в эту фуморолину бросить горящую спичку или стрельнуть непогашенной сигаретой? Интересно, рванет или нет?

И опять все радуются.

-Смотрите, сейсмические датчики. Если бы Везувий собрался извергаться, нас бы уже предупредили.



-Неее. Датчик весь расписанный какой-то. Может, и не работает. К тому же, итальянцы нерасторопные. К тому же, сиеста. Так что, до 5 вечера вулкан наш. Пусть делает, что хочет.

Вдоволь навеселившись, налюбовавшись гладью и берегами Неаполитанского залива, спускаемся на стоянку. В душе гремучая смесь восторга, прикосновения к святая святых недр планеты, истории, гордость собой за преодоление...чего? В голову никак не приходит чего, но гордость остается...

Поздний вечер в Сорренто

Уезжаем. Уезжаем от Хозяина Неаполитанского залива, стоящего в нем двумя своими лапами - Неаполем и Сорренто. Горящую спичку в фумаролу не бросили, а потому он спит, посапывая носом и потихонечку выпуская дымок. А вернее, притворяется спящим и следит за нами (а вдруг вернемся со спичками), пока мы едем через нескончаемые городки соррентийского полуострова по берегу залива. Везувий поворачивается к нам то одной своей стороной, то хвастается другой. Да, красавец! Красавец! У нас в этом не осталось и тени сомнения. Это не мы покорили его, это он покорил нас.

Эх, Одиссей... Может, ты чего не допонял? Может, пение сирен - это сладкие миражи, которые рождаются в Неаполитанском заливе у подножия Везувия и не отпускают уже от себя твое сердце, куда бы ты не уехал. Эти миражи сворачиваются в душе уютными комочками из сверкающей голубизны залива с белым прибоем, из закутанных дымкой очертаний Капри и Искьи, из розовой бугенвиллии и разноцветных олеандров, из желтых лимонов, из городков, которым тесно у воды и они отважно карабкаются вверх по скалам, из неаполитанских песен и ароматов.

Ладно. Согласна. Всё это женские штучки, неосязаемые. Но, ведь, есть еще «лимончелло». Самый настоящий «лимончелло» из самых настоящих, самых ароматных соррентийских лимонов. Современных Одиссеев он запросто подцепит на крючок вместо сирены.

Едем и впитываем все это осязаемое и неосязаемое в себя, как губки. Уже совсем рядом Сорренто, где мы проведем 3 ночи.

Выходим на смотровой площадке с видом на город:





Зажигаются первые фонари, и мы въезжаем в Сорренто. Нам сказочно повезло. Наш отель расположен не сверху на скалах, на которых стоит город, а внизу, у самой кромки воды. Туда наш золотой слон спуститься не может, и за нами приезжают два микроавтобуса из отеля. Столики отельного ресторана стоят чуть ли не на пляже. А какой вид! Конечно же, на Везувий.





Ольга делает объявление:

-Никому не обижаться на номера: у кого-то вид будет на залив, у кого-то на скалу или двор-колодец. И еще предупреждаю: когда приезжает большая группа, бойлер не успевает греть воду. Поэтому, не суетитесь, а просто подождите немного, и вода появится.

Нам с Ирой, конечно же, повезло - номер на 2 этаже с видом на Везувий. Правда, окно не открывается, и жалюзи не раздвигаются. Они закреплены намертво. Может, потому, что рядом снаружи лесенка, и мимо нашего окна до глубокой ночи постоянно куда-то шастают работники ресторана, громко разговаривая и смеясь.

Поэтому Везувий мы видели в щелочку между полосками жалюзи. Но всё равно радостно хвастались попутчикам, что вулкан заглядывает к нам в окно. А еще до нашего номера было 9 поворотов по коридору от лифта, хотя окно почти над входом в отель. Специально посчитала. Прикольно.

Это был второй вечер нашей поездки, и мы с Ирой решили отметить такое событие вином. Но сначала я пошла в душ. Рукоятка, торчащая из стены под лейкой душа, воды не дала. Тут я увидела обычные краны на другой стене чуть не под потолком. Удивилась такому устройству душевой. Покрутила их, и вода полилась. Выходя из душа, краны естественно закрутила обратно. А тут и вода закончилась. Вся.

Ира ждала меня за накрытым столом.

-Ира, хочу тебя огорчить. Как и предупреждала Ольга, вода быстро закончилась. Даже холодная.

Ира великодушно согласилась начать радоваться жизни в немытом состоянии, пока вода где-то там накапливается. Выпили по стаканчику красного сухого вина. Порадовались жизни. Воды всё нет. Пришлось выпить еще по стаканчику и еще порадоваться. Вода не появилась, а вино закончилось. Повисла пауза. Но тут алкоголь прояснил мои мозги.

-Ира, вода как-то странно закончилась, как только я вышла из душа. Может, краники я зря закрутила?

-Господи! Какие краники ты крутила и как только ты до них дотянулась???

-На цыпочках. В мокром душе. Удивляясь такому неудобству.

Хорошо, что эти краники перекрыли воду только в нашем номере, а не во всем отеле или кухне под нами.

Просыпались мы с Ирой рано, всегда до будильника, и я уходила обследовать окрестности до завтрака. Правда, окрестности были маловаты, особо не разгуляешься - три или четыре домика, а дальше скалы. Зато с другой стороны море. И Везувий.









Сегодняшним вечером мы с Людмилами (двумя женщинами из группы, с которыми мы начали общаться на форуме ТТВ за полгода до поездки, обсуждая совместные планы осмотра некоторых местечек поездки) будем ужинать в нашем отеле. И через бокал по-панибратски смотреть на Везувий, а потом на солнце, заходящее в залив. И не верить своим глазам. И растекаться душой по томной, пряной южной ночи...







И мечтать, чтобы кто-нибудь здесь и сейчас спел для нас "О, солнце моё!":

Позитано

-Бонджорно, синьоре э синьори!

-Бонджорно, Ольга!

-Коме статэ?

-Беееене!!! - радуемся мы.

А как нашим делам быть не "бене", если всю ночь нас баюкал шум прибоя, Везувий пытался просверлить дырку в закрытых жалюзи, охраняя наш сон, а утром закрытые веки щекотало умытое солнышко, вынырнувшее из моря, а слух услаждало щебетание птиц. Может, мы проснулись в раю? Оказалось, это еще не рай, это его преддверие.

-Друзья мои, сегодня у нас не столь познавательная поездка, сколь поездка-любование. Мы едем с вами в рай, едем получать эстетическое наслаждение.

Пересекаем узкую часть соррентийского полуострова и оказываемся на берегу салернского залива с видом на малюсенький архипелаг, состоящий из трех скалистых островков.



Называется этот игрушечный архипелаг Ли Галли (Куринные острова) или Сиренузы (Обитель сирен). Это именно здесь жили те самые сирены, которые заманивали моряков сладким пением на скалы острова, где те и разбивались. Это здесь Одиссей оскорбил презрительным отказом Партенопею.

А еще эти острова называют русскими. В начале 20 века один из островков, пригодный для житья, купил русский танцор и хореограф Леонид Мясин, а после его смерти Рудольф Нуреев. Сейчас этот остров также частная собственность и попасть на него нельзя. Зато вот здесь есть интересная информации и фото острова и виллы на нем:

http://www.liveinternet.ru/users/5679659/post374937978

Немного серпантина,



и мы в городке Позитано, возникшем здесь еще в древнеримские времена. Выходим в верхней его части и спускаемся по лесенкам-улочкам под перголами, увитыми зеленью, вниз, к морю, к церкви с майоликовым куполом. Этот купол есть на всех парадных фотографиях Позитано. В этой церкви хранится византийская икона, называемая Черной Мадонной. Икону «позаимствовали» в Константинополе пираты. Когда пиратский корабль проходил мимо Позитано, разыгралась сильная буря, и голос с небес грозно сказал:

-Оставь!

Икону перенесли на берег, и буря сразу успокоилась.





Боюсь, что словами я только спугну красоту этих мест. Хочется спускаться к морю, а потом подниматься обратно, свернуть чуть-чуть в сторону, полюбоваться стеной дома с розовой бугенвиллией, балкончиком с красной геранью, тенистым двориком, керамикой, выставленной у двери лавочки, посидеть на ступенях лестницы и бездумно смотреть на залив с игрушечным архипелагом.























Чем мы и занимались целый час. Уезжать из городка не хотелось, и как всегда в таких случаях думалось:

-Я сюда обязательно вернусь на целых два, нет, на целых три дня, и буду наслаждаться каждой ступенькой, каждым камнем, буду смаковать каждую минуту этих трех дней.

Мечты, мечты… А впрочем, что я так грустно. Мечты имеют обыкновение сбываться, особенно тогда, когда на это уже и не надеешься.

А внизу у пристани рядом с пляжем нас ждал кораблик, чтобы везти дорогами мифических героев вдоль скалистых берегов к следующему уголку рая – Амальфи.

(торчащие за лодками три скалы и есть Ли Галли):

Амальфи

Амальфитанское побережье ЮНЕСКО записано в мировое достояние человечества. И вот, мы, малюсенькая частичка человечества, с наслаждением любуемся этим своим достоянием. И любуемся всё больше через объектив фотоаппарата.





Потом мысленно бьем себя по рукам, ругая:

-Да, что же я творю-то? Этих фото в интернете миллион, еще и лучшего качества, чем мои. Раз, уж, я здесь, на эти красоты надо смотреть своими глазами, трогать их своими руками.

Любуемся собственными глазами и не верим им. И вдруг:

-Ааа! Пещера! Оооо, акведук! – и отбитые руки вновь автоматически наводят фотоаппарат, как будто он поможет навсегда захватить с собой кусочек увиденной красоты.



После 30 минут «битья себя по рукам» и любования амальфитанскими берегами, дышащими древними мифами и легендами, наш кораблик с современным Одиссеем-матросом подходит к самому городу.



Чем не Одиссей? с той картины, помните, с сиренами? По-моему, копия. В голове даже вопрос промелькнул, а цело ли неаполитанское яйцо, не вылупился ли кто из него?







А городок также, как и увиденные во время нашего получасового круиза другие маленькие городки амальфитанского побережья, упорно карабкается вверх, соединяя дома вырубленными в скале лестницами, разводя сады на крышах, очаровывая странников и запутывая их сердца в сплетении ступенчатых улочек.




Основан Амальфи был римлянами. Так звали прекрасную нимфу, которую любил сам Геракл. Город был очень богатым. В нем торговали и уживались вместе арабы, африканцы, индийцы. Амальфи был когда-то одной из морских держав наряду с Пизой, Венецией и Генуей, и не только державой, но и морской республикой, в которой избирались собственные дожи.

А еще Амальфи гордится одним из самых красивейших соборов итальянского Юга, собором Святого Апостола Андрея Первозванного, построенным в византийско-норманнском стиле.



В храме находятся мощи Святого Андрея, которые были «перенесены» сюда в XIII веке из Константинополя крестоносцами.

Что-то меня, как Буншу, начинают терзать смутные подозрения: сначала мощи святого Януария, потом икона Черной мадонны, теперь мощи Андрея Первозванного. Ну, да ладно. Пусть это остается на совести итальянцев. Главное, что они сами почитают этих святых и другим позволяют.

А дальше вся наша группа уплывала в Салерно, а часть отщепенцев уходила своим путем. Главным «отщепенцем», а, вернее, мозговым центром компании была Людмила, которая сначала соблазнила нас своими озвученными на форуме желаниями, а потом грамотно спланировала их. Ее верным Санчо Панса, или правой рукой была другая Людмила, а я напросилась в качестве левой ноги. Ольга немножко помогла наши планы осуществить.

А в планы входило следующее: отщепиться от группы и на общественном итальянском транспорте, как самые что ни на есть итальяно веро, отправиться из Амальфи в городок Равелло, который находится высоко на скалах почти над Амальфи. А в этом городке Равелло есть….

Оставлю немного интриги на будущее.

Это сообщение отредактировал Любовьь - 11.04.2021 - 20:37

Красота какая! И все без масок Даже не верится, что такое возможно.

Счастье, как и здоровье, есть, когда его не замечаешь. Так и мы не понимали своего счастья - ходить без масок, не бояться скопления людей. Будем надеяться, что всё это к нам обязательно вернется.
А пока едем дальше...

Равелло. Виллы Руфоло и Чмброне.

Почему Равелло? Помните, в «Их Италии» Познер у всех собеседников спрашивает, если у вас появится возможность посетить только одно место в Италии, то, какое именно место нужно посетить по их мнению. Тонино Гуэрра (писатель, сценарист, художник, скульптор) на этот вопрос отвечает – Равелло.

Равелло - это город "между небом и морем, но гораздо ближе к небу, чем к морю" - считал французский писатель Андре Жид. Каким только художникам, поэтам, композиторам городок не служил музой.

В девятом столетии в период экономического расцвета города богатые купцы приглашали арабских архитекторов и строили пышные виллы. На две из них, Руфоло и Чимброне, мы и нацелились.

Ольга помогла нам с выбором автобуса и покупкой билетов, предупредила, что если придется ехать стоя, то в сторону пропастей лучше не смотреть.

И вот мы на маленьком автобусе поднимаемся все выше и выше. Автобус набился битком. Нам повезло, мы сидели, поэтому в пропасть я одним глазом косила, но иногда нервы не выдерживали, и приходилось отворачиваться. В пути было несколько остановок, где местные жители выходили-заходили.

И, наконец, водитель громко и торжественно, как в цирке, провозгласил:

-Равелло! – и… пассажиры зааплодировали. Как пилоту. Слава тебе, Господи! Доехали.

Тут же вспомнился анекдот, рассказанный Ольгой: умирают священник и водитель автобуса. Водителя сразу отправляют в рай. Священнослужитель недоумевает:

-Как так? Я - то, я - сё, кто ближе меня был к Богу?

-Дело в том, что когда ты вел службу, прихожане в храме спали, а когда водитель вез пассажиров по серпантину, пассажиры всю дорогу молились.

Наш маленький отряд уже из 7 человек следует за нашим предводителем Людмилой. Проходим через арку и попадаем сначала на площадь с кафедральным собором святого Пантелеймона. Здесь хранится капсула с его кровью. Как она попала сюда из Византии, думаю, не стоит уточнять.



А потом рассредотачиваемся по сказочной вилле Руфоло.

Здесь мои слова бессильны. Предлагаю фото. Но и фото бессильны передать красоту этих мест и бурю эмоций в душе.











Это здесь на нижней террасе в зале под открытым небом, обращенным к морю, проходят вагнеровские концерты и фестивали классической музыки.



А Людмила между тем ведет нас дальше, на виллу Чимброне.

Вилла Чимброне стоит на скалистом утесе Чимброниум, от которого она и получила свое имя. За многие века своего существования она переходила из одних рук в другие. В прошлом веке вилла была отелем, где останавливались разные знаменитости.









Идем в сторону беседки, от которой начинается Терраса Бесконечности.





В эту террасу я влюбилась весной, читая посты Людмилы, и она стала для меня навязчивой мечтой.

И вот она мечта. Сбылась. Террасу можно потрогать, можно посмотреть морские пейзажи в одну сторону, в другую. Выйти из беседки и опять в нее зайти. Хочется растянуть этот миг, насладиться им. Посидеть в одиночестве на каменной скамье и подумать о Вечности. Или о Бесконечности. Но в одиночестве здесь остаться сложно. Таких желающих, мельтешащих перед глазами и отвлекающих от Вечности, полно.











А еще после мыслей о высоком, неплохо было бы подумать о насущном и утолить жажду вином вот на этой уютной поляне в тени деревьев.



Но….мы еще не всё увидели, а время…время, как всегда поджимает и гонит нас дальше и дальше.





Мы должны успеть вечером к нашему автобусу, который подберет нас наверху в Сорренто.

А для начала надо спуститься в Амальфи. Кстати, вниз ведут живописные тропы, и многие туристы ими пользуются. Но, увы, это не наш случай.

Соррент-шоу

В Амальфи между автобусами у нас было немного времени, которое мы посвятили храму с его внутренним Райским садом, а потом прогулялись по центральной улице с многочисленными лавочками.







Ольга рассказывала, что жители соррентийского полуострова считают (и небезосновательно) свои лимоны самыми ароматными, а лимончелло самым лимончеллистым. Они лечат им все болезни души и тела: хочешь бросить пить – выпей лимончелло, хочешь бросить курить – выпей лимончелло, на душе тоска-кручина – пей лимончелло, простудился, заболел желудок – опять же лимончелло вам в помощь.

Стоим на автовокзале Амальфи. Ждем свой соррентийский автобус. Наблюдаю такую картину: к водителю стоящего автобуса подходит друг или родственник, они обнимаются и что-то обсуждают. И тут водитель автобуса лезет в бардачок и достает ополовиненную бутылку лимончелло. Так-так-так-так… интересненько… Неужели сейчас выпьет лечебные 50г и на серпантин? Нет. Плохо подумала о водителе. 50 г он налил только другу. Видимо, залечил его душевную или телесную боль, и они расстались.

Автобус на Сорренто снова битком, но нам снова везет. Мы сидим. Причем на сиденьях. А вот некоторые пассажиры разного пола и возраста и довольно респектабельного вида сидят на полу в проходе напротив второй двери, спустив ноги на ступеньки. Причем это место пусто не бывает. Состав желающих там посидеть меняется после каждой остановки. Прямо обидно стало за отчизну. И почему у нас никто не сидит на полу в автобусе или на ступенях каких-нибудь крылечек в городе? Почему у нас и на скамейку из-за грязи порой сесть невозможно? А здесь я на чем только не сидела в белых брюках, и они остались чистыми. Ну, да ладно… не будем о грустном.

Приезжаем на увитый бугенвиллиями автовокзал Сорренто.



В городе еще наша нога не ступала, поэтому делаем рекогносцировку местности. Сначала находим место, довольно-таки далекое от вокзала, где будет в оговоренное время проезжать наш автобус и нам будет выделена 1 минутка для «заскочить» в него. А потом идем гулять. Мы где-то в центре, но что посмотреть, не знаем. Поэтому идем наугад.

Ага. Вот она чумная колонна.



А вот открытые ворота в какой-то сад. Будка с отлучившейся охраной. Свободно проходим внутрь, а там... такая красота.



С одной стороны сад, украшенный современной скульптурой, ограничен стеной ущелья, по дну которого идет дорога на пристань, с другой стороны симпатичные строения, а впереди, со стороны моря здание шикарного отеля. Так вот куда мы попали - на закрытую территорию 5-звездочного отеля "Эксельсиор". Ну, не уходить же? Побродили среди лимонов, посидели на скамеечке.











А тут и время подошло идти к назначенному месту встречи.

В отель приезжаем в сумерках и через полчаса отправляемся обратно в город. Едем в театр "Тассо" на "Соррент-шоу". Оказалось, что театр находится по другую сторону ущелья напротив сада, в котором мы гуляли. На берегу (если можно так сказать) ущелья у театра есть фойе под открытым небом. Нам предложено по бокалу "Просекко". А потом смотрим неополитанские танцы и слушаем неаполитанские песенки. Это шоу хорошо дополнило впечатления последних двух дней.

красиво

Спасибо, Лемминг

Сегодня мы на целый день отправляемся на остров Капри. Но сначала утренняя прогулка на восходе солнца вдоль нашей маленькой бухточки. В этот раз я поднялась немного вверх не по той дороге, по которой нас привозят микроавтобусы в отель, а по дороге в другом конце бухты. Так сказать, с её черного хода. Здесь стоят два-три домика, где, судя по развешенному белью, живут местные жители.





Потом мы завтракали и пили кофе. За столиками вместе с нами вальяжно развалился Везувий, втихаря покуривая в кулак, как застуканный за недозволенным школьник. Кофейного автомата в отеле нет, и кофе нам разливали из кофейников два молодых итальянца - рагаццо. Делали они это как-то не очень умело, разливая его то на скатерть, то на блюдечко. При этом нашим широким русским душам казалось, что они жадничали, так как наливали по полчашки. А им было, наверно, непонятно, как мы можем выпить целую (!) чашечку кофе. Мне подумалось, что эти неловкие рагаццо родственники хозяев отеля, подрабатывающие на летних каникулах.



Потом были микроавтобусы, с которых мы научились по команде Ольги очень быстро, чтобы не создавать пробки на дороге, пересаживаться в нашего золотого слона. Он везет нас ко вчерашнему, дважды увиденному ущелью. Когда в городе что-то узнаешь, виденное раньше, город сразу становится ближе. Об ущелье с нашим автобусом не может быть и речи. Мы спускаемся на "дно" по металлическим лестницам и бредем вдоль его проезжей части в гавань, на которую со скал смотрят 5-звездочные отели.

Капри

Теплоход идет до Капри минут 30. Сначала вдоль соррентийского полуострова до его западного мыса, потом через небольшой проливчик, и вот уже берега Капри. На Капри две гавани с пляжами: маленькая - Марина-Пикколо и большая - Марина-Гранде, куда мы и причалили. Это нижний город. Набережная со старинными домиками и сплошной линией кафе-ресторанчиков.



-Вход на пляж вон там, за кактусом - ориентирует нас Ольга, показывая на гигантскую опунцию. Необычный ориентир

Очень интересно посмотреть на эту набережную в фильме "Это началось в Неаполе", действие которого происходит на Капри лет 50 назад, и сравнить её с сейчас увиденной. А еще советую посмотреть легкую комедию "Аванти!" Фильм снимался на Искье.

На острове два города: столица его - Капри, расположенная на скалах выше набережной, и городок Анакапри, вскарабкавшийся еще выше.

Ольга покупает билеты туда и обратно на фуникулер, и он за 5 минут поднимает нас в Капри. Этот фуникулер тоже "фуникулирует" в фильме. Мы сразу оказываемся на главной площади Умберто Первого или Пьяцетте с часовой башней, церковью, многочисленными ресторанчиками и магазинами, видевшими цвет европейский и русской культуры 19-20 века. Площадь иногда называют "гостиной мира". Со смотровой площадки Пьяцетты открывается вид на гавань, склоны острова, Неаполитанский залив, Неаполь, Везувий, Соррентийский полуостров.









Недалеко от площади находится одна из трех вилл, которые снимал на острове наш "буревестник революции".
Горький приехал на Капри после неудачного вояжа по пуританской в те времена Америке. Он отправился туда по заданию партии со своей гражданской женой актрисой Марией Андреевой. Когда в Америке стало известно о его неузаконенных отношениях, пара была выселена из одного отеля, а другие не горели желанием их вселять. Приют после этих мытарств они нашли на итальянском Капри. Любовь с островом у Горького была взаимной:

-Здесь удивительно красиво, какая-то сказка бесконечно-разноообразная развертывается перед тобой. Капри - кусочек крохотный, но вкусный. Здесь пьянеешь, балдеешь и ничего не можешь делать. Всё смотришь и улыбаешься... - писал Горький.

Не зря в свое время император Август выменял его на находящийся поблизости и гораздо больший по размерам остров Искья. Несмотря на целебные источники Искьи, так любимые римлянами, Август выбрал тишину и уединенность Капри. И до сих пор на острове ценится тишина и чистота, которые возведены островитянами в отличительные черты цивилизации. Здорово, да? На острове даже запрещено шумное хождение в деревянных сабо.
А Тиберий построил на Капри 12 дворцов по одному на каждый месяц и жил здесь последние десять лет своей жизни.

Массимо, как называли итальянцы Горького, на острове тоже любили за его щедрость, радушие, доброжелательность. Память о нем до сих пор живет на Капри. На всех виллах Горького здесь и в Сорренто установлены памятные доски о годах его проживания.
Когда к нему приезжали многочисленные литераторы, художники, соратники по партии, носильщики в гавани спрашивали:
-Из партии Массимо? - и если те говорили "да", то плату за подъем багажа в город брали меньше.

Дом Горького всегда был полон гостей. Однажды один проходивший мимо англичанин принял дом за ресторан. Прошел на веранду и заказал ужин. Когда после ужина он решил расплатиться, ему объяснили, что это не ресторан. Англичанин был смущен и долго извинялся, а на следующий день прислал большой букет цветов.

Приезжал к Горькому и Ленин. Не столь в гости, сколь для борьбы с "каприйской ересью". Ленин считал, что занятия в каприйской школе РСДРП, обучающей рабочих из России, велись не так, как ему хотелось бы. Но зато проживание Горького на острове Ленин оценил такой записью:
-Горькому не чинить никаких нравственных и финансовых препятствий.

Визит Ленина итальянцы тоже не забыли и установили в память о его пребывании стелу. О ней расскажу позже, когда мы до нее дойдем.

Уходим с площади по виа Рома в сторону Садов Августа. На узкой улочке очень многолюдно и дорогомагазинно. Проходим мимо отеля, где останавливаются всякие звезды и звездочки. Днем, пока жара и толпы туристов, они не показывают носа на улицу. А вечером, когда схлынывает с острова на последних теплоходах "туристическая пена", выходят на свет божий выгулять свои наряды и бриллианты.



Идем мимо колоритной лавочки с сорентийскими лимонами, мимо парфюмерной фабрики, открытой несколько веков назад на территории монастыря Сан-Джакомо. Весь технологический процесс на фабрике до сих выполняется вручную. На улице вдоль цветочных вазонов выставлены небольшие емкости с эссенциями ароматов, которые можно оценить на ходу.









А вот и сады Августа. Эти сады были разбиты при императоре Августе и хранят в себе всю флору, которая произрастает на Капри. Над садами расположена вилла немецкого промышленника Фридриха Круппа, давшего садам вторую жизнь. Центральная часть садов украшена скульптурными изображениями времен года. "Осень" с изумлением смотрит на современную Афродиту, установленную в центре клумбы.







А когда-то на этом месте стояла стела в честь Ленина. Эту стелу вандалы регулярно обливали черной краской, выражая так свое отношение к Ленину и социалистической революции в различные памятные даты. В одну из дат стела была облита мазутом двумя подростками. Полиция их быстро нашла по следам мазутных капель. Родителям пришлось возмещать ущерб от очистки стелы. Через десятки лет один из подростков стал мэром Капри, и теперь он изыскивал средства в бюджете, чтобы очищать стелу от рукоприкладства нынешних вандалов. Вот такая расплата за грехи юности. Но мэр быстро вышел из этого положения. Стелу убрали с клумбы и поставили в конце одной аллеи, загородив проход к ней решеткой. Так и стоит она до сих пор за решеткой, и подойти к ней мы не смогли.





Со смотровой площадки виллы открывается панорамная визитная карточка острова. Это вид на Марина-Пиккола и три скалы Фаральони. В одной из них образовалась арка, через которую можно проплыть на лодке. При этом надо обязательно поцеловаться с любимым человеком, чтобы остаться вместе на всю жизнь.





Вниз на Марина-Пиккола ведет виа Круппа. Так называется дорожка, построенная Круппом вниз к пристани, у которой швартовалась его яхта.





А еще на острове есть другая лестница - финикийская. Она соединяет между собой города Капри и Анакапри. Ступени лестницы древними финикийцами выбиты прямо в скале.



Подняться по ней, говорят, можно за 90 минут. Но мы, как "нормальные герои, которые всегда идут в обход", едем на микроавтобусе по серпантину.

Мы, это компания почти во вчерашнем составе, решившая после экскурсии отправиться в Анакапри. Но об этом завтра...