Книжные новинки, художественная литература и др.

тема о книжных новинках разных жанров, кроме
фантастики - она здесь: http://yarportal.ru/topic439986.html и
научпопа - он здесь: http://yarportal.ru/topic458367.html
******************************
На русском языке вышел самый обсуждаемый роман нынешнего года — «Щегол» Донны Тартт



Американская писательница сочинила реалистическую сказку о мальчике-сироте и сегодняшнем мире

Роман «Щегол», ставший самой громкой премьерой завершившейся non/fiction, разлетался с прилавков с не птичьей скоростью. Издатели едва успевали подвозить новые пачки. Это значит, что все, кто имел отношение к продвижению романа, отлично исполнили свою работу. Динамика дальнейших продаж покажет, насколько читательский кредит доверия оказался оправдан. Но сомнений, что еще как минимум год-другой успех романа продлится, — нет. Потому что это хорошая книга.

История приключений 13-летнего Тео Декера, который во время теракта в «Метрополитен-музее» потерял маму, случайно утащил с собой картину XVII в. «Щегол», подружился с реставратором антиквариата Хоббартом, рыжеволосой девочкой Пиппой, а затем с эксцентричным Борисом Поплавским (описание вдохновенного трепа с ним — лучшие страницы романа), соединяет увлекательность, здоровую сентиментальность и волшебство. Недаром и открывается книга рождественской сценой: «Было Рождество, мосты через каналы по вечерам посверкивали огоньками, громыхали по булыжным мостовым велосипеды с привязанными к багажникам елками, которые везли румяные damen en heren в развевающихся на ледяном ветру шарфах. Ближе к вечеру любительский оркестр заводил рождественские песенки, которые, хрупко побрякивая, повисали в зимнем воздухе». Так и пойдет, несмотря на трагизм событий, Тартт и дальше будет дарить читателю праздник: влюбленно описывать «пещеру сокровищ» — мастерскую со старыми вещами Викторианской эпохи, которые чинит бородатый богатырь Хоббарт, сильно смахивающий на старину Хоггарта, из разноцветного Нью-Йорка отправит Тео в поющий огоньками Лас-Вегас, а затем и в другой сказочный город, Амстердам. Что дурного в том, чтобы чуть подмалевать реальность — подбавить ей румянца в лице и блеска в глазах — учитывая, что воспринимает все это подросток?

Верная ученица сочинителей толстых викторианских романов, из которых первый Чарльз Диккенс, умная последовательница Джоан Роулинг, Тартт рассказывает современному читателю именно то и так, что и как ему хочется слышать. Так — потому что то и дело меняет ракурс, место действия и действующих лиц, создавая, в сущности, столь милый сердцу пожирателя киноисторий о Шерлоке и аббатстве Даунтон сериал, только на бумаге. То — потому что «Щегол» позволяет испытать сильное, но вполне безопасное сочувствие к герою-сироте, соответственно, ощутить себя человеком, а вместе с тем восполняет ностальгию пользователей айфонов по рукотворному миру старинных картин, домов, вещей из дерева и ткани. Объем романа, 874 страницы, дает возможность хоть ненадолго избавиться от ряби в глазах и дарит иллюзию, что цельность, стабильность, протяженность чего бы то ни было возможны. На этом фоне главная мысль «Щегла» (любовь к красивым вещам обеспечивает преемственность поколений) теряется. Не тем прекрасен «Щегол», он великолепен точностью попадания в наше сердце. Сто лет спустя по нему будут диагностировать комплексы, печали и надежды живущих в десятые годы ХХI в.
http://www.vedomosti.ru/lifestyle/news/366...kivaya-na-vetru

Буржуа. Между историей и литературой.



Итальянский социолог Франко Моретти препарировал язык «эффективного класса».

Книга итальянского социолога литературы, профессора Стэнфордского университета Франко Моретти — о знаменитых произведениях мировой литературы, о том, как они сделаны и что за реальность за ними стоит. В центре внимания — XIX век, от Бальзака до Ибсена, но рассматривается творчество и Даниэля Дефо, и Томаса Манна.

Моретти интересуют сюжеты и язык. Привычные с детства образы становятся знаковыми фигурами, даже разговор о Робинзоне Крузо оборачивается разбором феномена труда у буржуа. Вроде бы он уже свободен, лишен внешнего принуждения, а все равно трудится, выбирая подсознательно формулу «работать на себя как на другого». Это противоречие, замеченное еще Гегелем, породило множество рефлексий в культуре — от Норберта Элиаса до Александра Кожева.

Новое историческое мышление связано с новым словарем, новыми значениями уже существующих понятий. Отдельные страницы посвящены наполнению таких ключевых слов, как «влияние»», «эффективность», «полезный» и «комфорт» (его автор воспринимает «почти что медицинским понятием на полпути между работой и отдыхом»). Во многом вокруг них выстраивалась буржуазная система ценностей, выкристаллизовывался мир, который сегодня выглядит уходящим. Неомарксистские увлечения автора чувствуются в иных положениях книги, выглядящей фейерверком отлично препарированной фактуры. Литература Нового времени рассматривается как движение от буржуа-реалиста периода «Вильгельма Мейстера» к созидающему разрушителю, для которого «детали затмеваются воображением, реальное — возможным». Логичным завершением такого анализа становится обращение к истории банкротства компании Enron. Автор вспоминает о нем в финале, обращая внимание на ретроспективный характер понятия «честность»: «Ты честен, если в прошлом не сделал ничего дурного. Ты не можешь быть честным в будущем времени — которое является временем предпринимателя». Итоговый вывод малоутешителен — буржуазный реализм бессилен перед лицом капиталистической мегаломании. Но как стиль он все еще полон очарования — по крайней мере, для нуворишей из стран с развивающейся экономикой.

Книга Моретти — продукт новой эры, в качестве источников текстов автор использует электронные библиотеки вроде собрания британских и ирландских романов Чедвик-Хили или объединяющего несколько миллионов книг корпуса Google Books. Но даже продвинутой работе не помешал бы старомодный указатель имен, хотя бы как привет постепенно исчезающим привычкам.
http://www.vedomosti.ru/lifestyle/lifestyl...ktivnogo-klassa

А то, что он самый обсуждаемый доказали британские ученые?

Как роман?Читал кто-нибудь?
Лауреаты Пулитцеровской обычно не нравятся.Разве что "Часы" Каннингема.

мимошел

американским выгоднее))

spartac

не читала, в отличие от Стивена Кинга и The Washington Post.
вот их отзывы, соответственно:

"Таких книг, как ЩЕГОЛ, за десять лет появляется штук пять, не больше.
Она написана и с умом, и с душой. Донна Тартт представила публике блистательный роман".

"Освободите на полке с книгами о любимых картинах место для шедевра Донны Тартт о крохотном шедевре Карела Фабрициуса".
http://www.ozon.ru/context/detail/id/30376871/[

Антология "Уроки русской любви. 100 любовных признаний из великой русской литературы"
была названа магазином "Москва" книгой месяца.



Как говорит составитель антологии, культуролог и прозаик Мария Голованивская, книга задумывалась как ответ на сегодняшнее повальное увлечение русской классикой людей крайне от нее далеких. "Эта книжка о, может быть, самом интересном в книжках. Чего греха таить — любовная сцена в любовном романе — дороже кощеевой иглы, чуть ли не самое привлекательное в нем. Русской любви иной, кроме как из русских книг, у нас нет, не придумали, а без любви в жизни нет и главного — счастья, — пишет в предисловии к антологии Мария Голованивская. — Собрание этих деликатесов еще и полезно: кто уже созрел для большого классического чувства, но романов пока не читал, может тут быстренько найти нужный рецепт признания. Пригодится она и тем, кто читал, но подзабыл, а времени перечитывать нет."

Помимо отрывков из любовных признаний в антологию включены восемнадцать эссе. Современные литераторы попробовали переосмыслить классические сюжеты русской литературы. Сама Мария Голованивская разбирает запутанные отношения треугольника Обломов-Ольга-Штольц. Аркадий Ипполитов прослеживает путь апулеевой Психеи по страницам русской литературы и, в частности, по страницам прозы Федора Достоевского. Александр Тимофеевский и Татьяна Толстая беседуют о любви у Бунина. А Сергей Гандлевский ведет разговор о самом нерусском русском романе о любви — "Лолите", находя в ломаной любовной линии значительное сходство с "Евгении Онегиным". Также среди авторов эссе — Алена Долецкая, Александр Генис, Фаина Гримберг, Евгения Пищикова, Елена Пастернак и другие. Антология проиллюстрирована прекрасными работами знаменитого фотографа Александра Тягны-Рядно.
http://www.corpus.ru/news/uroki-russkoy-lu...zine-moskva.htm

p.s. Возрастные ограничения: 18+
Содержит нецензурную брань: Да

Людмила Улицкая о своей новой биографической книге «Поэтка»,
посвященной Наталье Горбаневской



Книга Людмилы Улицкой вышла практически в годовщину смерти Натальи Горбаневской и представляет собою, можно сказать, идеальный трибьют поэту и правозащитнице. Это многоголосый текст, составленный из воспоминаний друзей, соратников, а иногда и врагов, а также писем, интервью и стихотворений самой Горбаневской, сложенных Улицкой в повествование и склеенных ее короткими репликами.
...
Конечно, "Поэтка" — это роман, но при этом роман, который не претендует быть романом. Роман, мной не написанный, а сдирижированный. Я не понимала — получился он или нет — до последней минуты. Сейчас я знаю одно — лучше я сделать не могу. При этом меня не оставляет беспокойство: а может быть, ей бы не понравилось? Потому что я не хотела политкорректной, чисто восхвалительной книжки. Я хотела, чтобы была она с ее очень сложными взаимоотношениями с людьми. Мне важно, чтобы было видно: это — человек, который с годами очень сильно вырос. У многих высшая точка подъема — молодость, а потом все идет под гору. С ней было наоборот — последние десятилетия жизни, когда она уже жила во Франции, "в большом мире", она вышла из координат исключительно отечественной проблематики. И даже на этом мировом пространстве она была, нет, не знаменитостью, но значительным, важным для многих — и не только в России, а и в Польше, и в Чехии, и во Франции — человеком. К концу ее жизни многие уже понимали, что она — праведник, что она поэт — "больше, чем поэт". И примененное к ней это высказывание как-то очищалось от пошлости, которой оно обросло. Она этого не добивалась, но она этого достигла.
Подробнее: http://kommersant.ru/doc/2614347

Начала читать "Щегла". Тема мне интересна – сюжет построен вокруг картины Карела Фабрициуса "Щегленок на стене, освещённой солнцем" (полотно находится в Лувре),

но отложила – действительно "старомодный" стиль: длинные, пышные описания, неспешное течение сюжета, толстая-претолстая книга – все это хорошо читать "длинными зимними вечерами, под клетчатым пледом и т.д.".
Параллельно читаю "Чёрный лебедь" (автор - Нассим Николас Талеб), это мне понятнее, да и актуальнее, Россию сейчас накрыла тень этой птицы. Интересно, чем дело кончится.

Love is...
Мне кажется, что Стивен-батюшка-наш-Кинг наладил побочный бизнес. В последнее время какую книжку не возьму, на обложке его отзыв: "Ну, мужики, это просто зае-ь! В жизни такого не читал!". А сам прочитаешь и думаешь: на хрена подлянки кидать, дражайший Степан Донатович?

Представленные здесь книги:

роман «Щегол» Донны Тартт,
антология "Уроки русской любви. 100 любовных признаний из великой русской литературы",
книга "Поэтка" Людмилы Улицкой

читатели областной Некрасовской библиотеки уже сейчас БЕСПЛАТНО могут читать в электронной Библиотеке ЛитРес! biblio.litres.ru

Получить доступ к библиотеке (логин и пароль) можно:
1) прислав заявку с указанием номера читательского билета (полностью) на адрес: abon@rlib.yar.ru, hranitel@rlib.yar.ru
или
2) придя в отдел абонемента библиотеки.

Приглашаем к чтению!

Гераклея
Сами с усами.

Георгий Данелия. Кот ушёл, а улыбка осталась.



Эта книга продолжает серию блистательных мемуаров культового режиссёра отечественного кино Георгия Данелии. Она охватывает один из самых двусмысленных периодов нашей истории, 80–90-е годы прошедшего века. Именно в это время Данелия работал над своей знаменитой картиной «Паспорт», приобретшей впоследствии мировую известность. В это же время созданы такие шедевры, как «Настя», «Фортуна», «Орёл и решка». Главную свою творческую задачу автор выразил в названии «Кот ушёл, а улыбка осталась». Это ощущение, которое Данелия хочет закрепить в сознании читателя, стержневой образ, ключевая метафора. Текст построен как чередование небольших историй, балансирующих между анекдотами, байками и мемуарными записками. Каждая из них представляет собой отдельный рассказ, мудрый, с неожиданным поворотом, запоминающийся. Тот добрый тонкий юмор, пропитывающий каждый кадр Данелии, – основа его метода как мемуариста. Нет, он не наивен, не смотрит на мир сквозь розовые очки, но знает, что лишь сквозь призму человеколюбивой иронии можно смотреть на бесконечно и подчас трагически меняющийся мир.

Однажды Данелию спросили: «Почему у вас нету или почти нету отрицательных героев, подлецов, мерзавцев. Неужели они вам не встречались?» Он ответил с завораживающей простотой: «Встречались и много, но они все заперты в мусорном ящике моей памяти, и входа им оттуда в мои воспоминания нету». На страницах этой книги создаётся своеобразная вселенная, населённая большим количеством людей. Интересно, что при такой калейдоскопичности героев автору удаётся найти для каждого характерные черты, приподнять его над текстом, дать читателю возможность полюбить его. Находится место и двум живущим у Георгия Данелии котам. Им посвящена отдельная глава. Причём кот для Данелии не просто домашнее животное, а некий символ уюта, патриархального быта, который не разрушаем никакими катаклизмами.

Любопытно, что сама книга вполне годится для основы киносценария. Ведь время конца XX века в России, наверно, нуждается уже не в глобальном анализе, который, увы, приводит к весьма печальным выводам, а в ретроспективном наблюдении за людьми, которые, несмотря на многие сложности, на необъяснимые развороты судеб, оставались самими собой. Важен ещё один контекст мемуарного труда Данелии. Из его записок видно, что те недостатки, которые многие честные советские интеллигенты связывали с советской системой, оказались просто минусами человечества как такового. СССР ушёл, а проблемы остались. Хорошо, что был ещё кот Георгия Данелии.

комментарий Анатолия от 07.12.2014

Георгий Данелия -удивительное явление интеллекта настолько глубокого и остроумного, что потребуется время для истинной оценки этого феномена. Сочетания национального/грузинского/ с русским колоритом. И юмор такой беззлобный, искрящий добротой настолько не прост, что доходит не с первого раза,а это и говорит о незаурядности таланта.Очень жаль. что все-таки мало снял он картин, но таковы реалии Спасибо и на этом .
http://lgz.ru/article/-48-6489-3-12-2014/kto-veren-sebe/

Гераклея

спасибо!

Сайт УМВД пишет:
10 декабря 2014 года у Губернатора Ярославской области состоялся приём членов семей погибших участников контртеррористической операции. Были приглашены на прием и родители сотрудников органов внутренних дел, погибших при исполнении служебного долга на Северном Кавказе.
Всем приглашенным была вручена книга «Кавказский разлом» - об участии в событиях на Северном Кавказе сотрудников органов внутренних дел Ярославской области, состоялась презентация этой книги.
На презентации документально-художественного сборника «Кавказский разлом» выступили начальник УМВД России по Ярославской области Николай Иванович Трифонов, председатель ярославского областного отделения «Союза писателей России», ветеран органов внутренних дел Евгений Павлович Гусев, авторы составители Александр Владимирович Шиханов и Олег Николаевич Татарченков, председатель Ярославской общественной организации ветеранов войны, труда и вооружённых сил, член Общественного совета при УМВД России по Ярославской области Александр Феофанович Каменецкий.
Книга «Кавказский разлом», поможет узнать о подвигах, которые совершили сотрудники органов внутренних дел в Северокавказском регионе. О тех событиях, которые происходили с участием наших земляков. «История — свидетель прошлого, свет истины, живая память». Только зная историю своей страны, своего края, бережно храня память о подвигах своих соотечественников и передавая ее потомках, можно быть достойным гражданином своей страны.
https://76.mvd.ru/news/item/2912234/

Мелашвили Тамта. Считалка.



Эта небольшая книжечка интересна сразу по нескольким причинам. Во-первых, она отчетливо обозначает проявившийся на прошедшей Non/Fiction интересный тренд. Детские издательства, в наших условиях более независимые и «продвинутые», занялись книгами до такой степени не детскими, что их приходится снабжать соответствующей маркировкой и запечатывать в целлофан. С чем и связан дизайнерский изыск новой серии — верхнюю обложку перед прочтением предлагается наполовину оторвать и использовать как закладку. Во-вторых, книга переведена с грузинского, что нынче большая редкость. Переводчиков с некогда братского языка мало, за перевод взялся Александр Эбаноидзе, — и заслуженному главному редактору журнала «Дружба народов» нелегко было справляться с жесткой исповедальной молодежной прозой, так не похожей на очаровательный грузинский пиктореализм советских времен.

Героиням Мелашвили, девчонкам Нунце и Кнопе, по тринадцать, у них первая сигарета, первые месячные, вот только вместо первой любви — нечто совсем другое, страшное. Сопоставляя имена и даты, можно догадаться, что речь идет, вероятно, о грузино-абхазском кровавом размежевании начала девяностых, но молодая грузинская писательница так выстраивает свое повествование, что оно оказывается универсальным. Применимым к любой гражданской войне современности — в Сирии, на Балканах, на юго-востоке Украины — везде, где мужчины, десятилетиями и веками жившие рядом, имеющие схожие бытовые привычки, прекрасно понимающие друг друга без переводчика, вдруг оказываются смертельными врагами и уходят воевать. А женщинам приходится неимоверным напряжением сил поддерживать распадающийся быт — кормить малых детей, заботиться о стариках. Но тяжелее всего приходится подросткам, поколению «не детей и не взрослых, не военных и не штатских», как писал в «Белой гвардии» Булгаков про сходные обстоятельства. Увы, как выяснилось, совершенно не изменившиеся.
http://expert.ru/expert/2014/50/pered-prochteniem-otorvat/