Бес политики, мы живём в интересное время

-----------------------

Урлашов: Им не удалось понизить мой рейтинг. Он постоянно колеб@лся, они мне показывали свои ссылки. Здесь называлась одна фамилия, я её не буду называть, её назвал Шмелёв. Это тот самый человек, который постоянно мне показывал, как мой рейтинг либо понижается, либо растёт. И те акции, операции, которые они в отношении меня делают.

Когда ничего не получилось, 1-го марта у этого человека состоялась моя встреча с ним, и с Неверовым Сергеем Ивановичем, это секретарь Единой России, где мне было предложено возглавить список Единой России и пойти – как-то там не понятно, то они говорят Единая Россия, вроде как от ОНФ. Я никогда не отказывался работать с ОНФ, я и сейчас это говорю, что я вижу в этом определённую перспективу, и считаю, что я работал бы лучше, чем работает нынешнее руководство ОНФ. Встреча проходила до часа ночи. Остались только две машины возле администрации президента, моя и Неверова. Они объясняли: «Слушай, у тебя такие большие перспективы, мы будем тебя растить как политика и всё прочее, ты должен быть в тройке». А тогда вопрос тройки ещё окончательно они не решили – что её не будет. Они считали, что тройка должна быть. Тройка планировалась следующая: Я, губернатор, Неверов. Неверов мне говорил: «Ты оцени, на что я иду. Я, политик федерального уровня, соглашаюсь быть в тройке в регионе. Ты это должен понять, оценить».

Я сразу кстати хочу сказать, что я к Неверову отношусь хорошо. У меня была возможность с ним работать. И он мне даже помогал, имеется в виду городу. Мне кажется, этот человек старался сгладить конфликтные ситуации, которые возникали в нашей области – а он был куратором ряда областей. Да и вообще как человек большого, федерального уровня, он, безусловно, следил за политическими раскладами. И помогал, положительно. Отрицательного я ничего не могу сказать. Я сказал, что я шёл в противостоянии с Единой Россией, Единая Россия меня сейчас уничтожает. Вы выпускаете газеты, газета «Город» финансируется из областной администрации. Мне сказали: «Мы можем это прекратить, но Вы должны принять наши условия». Но я сказал: «У меня есть избиратели – раз, у меня есть кандидат от Гражданской платформы – два, Гражданская платформа – три, и четвёртое – это мой лидер, Михаил Дмитриевич».
Потом мы так немножко на повышенных тонах поговорили, и даже с Сергеем Ивановичем Неверовым устроили своего рода дискуссию, как это происходило бы на телевидении, если мы были бы соперниками. Как он бы выступал на телевидении от Единой России, и как я от Гражданской платформы. Я убеждён, что выиграл я. Потому что я сказал, что Вы из Москвы, а я из Ярославля, вам до конца не поверят просто. Вроде бы всё, потом была ещё встреча в Камергерском переулке с Сергеем Ивановичем 27-го мая. А потом была встреча с ещё более высокопоставленным человеком в администрации президента. Ныне он не работает. Как написали в прессе, он был уволен, но всё равно я не хочу называть его фамилию, одно могу сказать, что вы его очень часто раньше видели по телевидению. Меня привели и сказали: «Лучше иметь сильных друзей, чем сильных врагов. Соглашайся на то, чтобы от ОНФ идти на выборы, но через Единую Россию». Я сказал, что ОНФ, чем она важна: я считал, что на этой платформе, если бы я был туда допущен, я бы мог как представитель Гражданской платформы – я не был членом Гражданской платформы – как представитель Гражданской платформы я бы мог жёстче, лучше, дипломатичней, корректнее в любом случае отстаивать интересы города Ярославля, потому что предполагалось, что там будет президент. Намекнули, что могут даже меня в Ростов на Дону взять, у них как раз проходило мероприятие. Я сказал: «Ну давайте, возьмите». Сказали, что ты будешь заместителем руководителя ОНФ в Ярославле. Руководителем был Русаков. На что я сказал, что заместителем я не буду никогда, если уж кем-то быть, то руководителем. Русакова я уважаю. Поэтому я не счёл нужным влезать в какие-то дела.

Потом было интервью моё. Мне показалось, что они сами его и организовали. Был звонок, я был в Москве, как раз я помню, что я заходил в Государственную думу Российской Федерации, мне сказали: «А правда ли, что Вы допускаете возможность то ли перехода в ОНФ, то ли работы с ОНФ?» Как можно перейти в то, чего нет. На тот момент ОНФ – она и сейчас-то партией не является - даже не было общественной организации. Это было облако. Как можно переходить в то, чего нет. Но работать, достигать каких-то результатов, безусловно, я был согласен. Но без привязки к Единой России, категорически я от этого отказывался.

Состоялся некоторый разговор с Гражданской платформой, мне звонили из Москвы и говорили: «Евгений Робертович, неужели Вы нас оставляете, туда переходите?»
Я сказал, что нет, я допускаю работу с ОНФ, я считаю, это перспективно, потому что все партии могут туда войти. Но я не собираюсь никоим образом отказываться от работы в Гражданской платформе.

Ну и заканчивая свой рассказ, чтобы вы понимали. В марте как раз пошли на нас атаки, это задержание машины Алексея Евгеньевича Лопатина, Дмитрия Александровича Донскова. Это выход поддельных подмётных листовок со мной и с Прохоровым, если вы помните, это лжеприёмы с избирателями, постоянная слежка за мной и так далее. И выход двух статей – Кидяева и Володина из администрации президента, господин Володин. Я сразу хочу сказать, я с Володиным не встречался. То есть, чтобы вы понимали, у меня с ним встреч не было, чтобы тень на плетень не наводить. Статьи вышли, я их с собой принёс.

А потом они пошли ещё на один шаг, последний. Была выработана такая стратегия, что мне ставят два неуда подряд и меня снимают. По этой модели был снят мэр Петрозаводска, Галина Ширшина, по этой же стратегии хотели снять и Евгения Ройзмана. Другое дело, что у меня полномочий было больше. Я был мэр, обладающий всеми полномочиями. А господин Ройзман называется мэром, но он на самом деле руководит просто областной думой в Екатеринбургской области. Это как бы разный уровень, название-то одно, но полномочия разные. Они мне решили поставить неуд и сказали, что вот таким образом мы тебя подцепим на крючок.
------------------------

продолжение следует...

--------------------------
Урлашов: Это была последняя их комбинация. Ярославцы всего лишь исполняли, они не принимали никаких решений абсолютно. И поэтому на своих некоторых ОРМ, в частности с Авдаляном, в мае, по-моему, 13 мая я об этом говорю – я говорю: «кому хоть это всё нужно, администрации президента что ли. У меня такое чувство, что ярославцы-то ничего не решают».
Вообще эти два ОРМ с Авдаляном, я потом хочу по ним пройтись, они чётко показывают внутреннюю расстановку и что творилось внутри.
Ведь все люди как думают – человек избрался мэром, и всё – так легко что ли? Вот с этого и начинаются все проблемы: никакой личной жизни, ребёнка не видишь, книги не можешь почитать. Это касается всех. Я действительно работал с утра до ночи, это правда. Алексей Евгеньевич и Дмитрий Александрович Донсков – это два человека, которые работали до 1 мая со мной. С Алексеем Лопатиным мы заканчивали работать в 4 утра, а в 8:30 надо было быть на работе. Потому что мы подписывали документы, я делал это не автоматом. Я вчитывался в документы, потому что был убеждён, что меня постараются обмануть через эти документы, постараются протащить земельные какие-то участки, какие-то нелепые разрешения на строительство, точечную застройку. Я к этому относился очень внимательно.

Ещё хочу вам сказать: я всегда пользовался телефоном 51-15 в конце. Он у меня был всегда в интернете. Любой человек в мире, если бы он владел русским языком, мог мне позвонить. Я его не поменял даже когда стал мэром. Этот телефон оплачивал в своё время, и продолжал до последнего момента, депутат Круглов Илья Валентинович, который потом уже перешёл в Единую Россию. Я прекрасно знаю, что он брал распечатки моего телефона, для того, чтобы знать, с кем я общаюсь, когда уже был он в Единой России. Хотя мы начинали с фракции «Новый город». Мне этот телефон был куплен как рабочий фракции Новый город, а организовалась она, по-моему, осенью 2004 года.
Конечно, я знал, что мой кабинет и просматривается и прослушивается. Более того – те люди, которые занимают высокие посты, знают, как это делается, как делается прослушка. Я провёл один раз эксперимент, прослушивают меня или нет. Ко мне в этот же день за очень короткое время приехали и сказали, что я забыл сделать кое-какое действие – вот вам доказательство, что меня прослушивают. Понятно, что Алексей Евгеньевич знает эту историю, Светлана Васильевна знает эту историю.
Мне очень не нравилось, когда мой кабинет прибирали. Я ухожу вечером поздно, мой кабинет вот в таком состоянии, я вот так работал, как сейчас, вот видите, у меня разложены документы, у меня очень много различных записей, бумаг, это мой стиль работы [фото: http://yarportal.ru/topic759250.html?view=...&p=26719184]
Но я всегда знаю, какой документ, я найду. Мне требуется хотя бы минута или несколько секунд, я найду. Но когда я прихожу – мой стол убран, моя эта курилка, так я называю, убрана. Ну слушайте, я что, просил? – я сам подмету, я сам помою посуду – мне это не нравилось, я считал, что с меня таким образом могут снимать какую-то информацию. Более того, я депутатом был 9 лет. За 9 лет понятно, что у меня и связи разные появились, и всё прочее. Я знал, что мой телефон слушают. Я знал, что бар Rocks, где я курил кальян, просматривается.
Чтобы вы понимали, когда я курю кальян, я снимаю нервный стресс. Меня быстро это восстанавливает, успокаивает. У кого ведь что, каждый по-своему, кто-то таблетки пьёт, кто-то наркотики принимает, кто-то выпивает водку. Мне кальян помогал восстанавливать своё психологическое состояние. Даже хотя бы 5-10 минут. Поэтому в какой-то степени я действительно был зависим от него.

В этом плане мне уже все говорили, что мой телефон прослушивается, и в первую очередь даже не Круглова телефон 51-15, а мой вот этот 96-76, официальный рабочий телефон мэра. И когда я в Москве разговаривал, мне один раз продемонстрировали, что они знают то, что невозможно знать даже по телефону. У меня вообще создалось впечатление, что меня чуть ли не в квартире слушают. Мне такие вещи говорили… Либо там надо было быть, либо я не понимаю, как они это всё делают. Короче тотальная проверка и прослушка. Я это всё прекрасно понимал, потому что связано это было исключительно с выборами. И вот в этом Бакинском дворике, я вам однозначно могу сказать, что там не менее 30 часов аудио или видеозаписи. 30, не меньше. Там прямо конкретно расписано, как мы будем выигрывать выборы, какие кандидаты, всё. Ну дайте все эти плёнки. Просто мне надоело постоянно прятаться, почему я должен прятаться, я мэр, в конце концов.
Я всё равно собрался идти на выборы побеждать. Ну или там что случится, то и случится. Собственно говоря, я это прямым текстом говорю в Кофеине. Что убьют меня, застрелят, что мне без разницы. Что, не стреляют, вы хотите сказать, не убивают в Ярославле? Что у нас депутата не убили, федерального уровня, бывшего премьер-министра, или что, я, может быть, это выдумываю? Всё это и случилось, только чуть позже, вот до чего доходило.
Я когда стал мэром…Я вот к Якушеву отношусь очень хорошо, не смотря ни на что, а вот человек, который с ним работал, он мне прямым текстом сказал, когда мне вручали корочки мэра: «Мы тебя посадим». В мае. Это был май 12-го года. Бывший депутат муниципалитета.

Заканчивая тему, вот этот политический момент, когда мне поставили неуд, они посчитали, что я вроде должен размягчиться и пасть духом, но это меня ещё больше разозлило. Хотя они уже понимали мой характер. Победить на выборах – это не назначить. Губернатора могут назначить, а там война была, мы в прямом смысле зашивали карманы. Я вам серьёзно говорю, Светлана Васильевна Ефимова сказала, что зашивали карманы – это так, мы просто думали, что нам бросят наркотики. Эта информация была абсолютно объективная, человек, который присутствовал на этой встрече, где мне планировали бросить наркотики, он мне сказал об этом. Чтобы вы понимали, у него звание больше, чем полковник. Вот так я вам отвечу – больше, чем полковник. Я считаю, что я должен был ему доверять. Я уж не говорю про те провокации, которые проходили ежедневно. Те, кто здесь присутствуют, наверняка помнят.

Ничего не получилось, пошёл митинг 19-го числа. Митинг разных партий. А до митинга в районе 11-12-13-го, в эти дни, вероятнее всего всё-таки 11-го числа, мне позвонил этот самый человек, о котором здесь говорили, и дал мне три дня на то, чтобы я оставил Гражданскую платформу, не помогал. И возглавил Единую Россию, там уже тройки не было, но повёл её за собой. Алексей Евгеньевич был свидетелем, он здесь об этом говорил.
Я помню, что это было очень поздно, я был очень уставший, просто на ходу засыпал. И когда я в таком состоянии, мне звонит человек, начинает со мной общаться в приказном порядке, я сказал: «Слушай, ты мой ровесник, как ты вообще разговариваешь подобным образом». Он говорит: «Я тебя предупредил, если ты не примешь мои слова к сведению, то всё, конец тебе, пеняй на себя».
Я сказал: «Не надо мне никаких трёх дней, мне достаточно трёх секунд. Я не собираюсь никого предавать». А да, я сказал: «С моим шефом поговорите». «Нет, на сей раз ты должен принять решение без своего шефа». Я говорю: «Я не собираюсь принимать, всё».
На этом разговор у нас закончился, мне было сделано предложение, от которого должен отказаться всякий порядочный человек. Никогда не идти на предательство. Худшего греха быть не может, на мой взгляд.

Дальше митинг, мы собирались создать коалицию. Безусловно, из Бакинского дворика эти видеозаписи подчёркивают все наши планы, о том, что будет впервые в России создана коалиция, это было бы примером для других регионов, областей. Но я сразу хочу сказать, столь большую федеральную задачу я не ставил, потому что это была исключительно история Ярославской области, города Ярославля.
Безусловно, я знал, что господин Ястребов не хотел, чтобы я принимал участие на выборах губернатора. Я считаю, что я бы его обыграл. И действительно, моим соперником, единственным на тот момент, мог быть только Юрий Васильевич Ласточкин. О чём мы поговорили потом в матросской тишине.
----------------------------

продолжение следует...

Ну. Вот отклик.

Вот еще один. Продолжайте, пж-та

Bonny без Клайд

Муза отдыхает.

Ночью прилетит опять.

надеюсь.

----------------
Урлашов: Прошёл митинг, а дальше произошёл арест. Была использована технология ГУЭБиПК, они сами называют таких людей как Шмелёв «торпеда», то есть атака.
Мы переходим к сути обвинения, которое, собственно говоря, состоит из версии ГУЭБиПК фактически без изменений, уже 3-го числа они всё написали, почти всё без изменений.
Так вот, я даже не знал 5-го числа, что Шмелёва зовут Сергей. И до этого я дойду попозже. Но господин Шмелёв в середине декабря – это уже была другая абсолютно встреча – я приехал из Пуатье, мы с Дмитрием Александровичем вместе ездили – я ему показывал парки города Пуатье во Франции. Там есть такой большой городок, Футороскоп называется. Очень знаменитый и очень большой. Внутри его сделаны такие красивые архитектурные формы, которые на самом деле стоят не больших денег. И вот тогда, когда мы принимали бюджет, я встречался, как и Дмитрий Александрович, как и Алексей Евгеньевич Лопатин, как и Светлана Васильевна Ефимова, со всеми депутатами муниципалитета, с тем, чтобы всё-таки убедить их не заниматься политическими подковёрными играми, а проголосовать за наш проект бюджета. Безусловно, мы готовы были идти на их поправки, и частично мы их приняли, частично отклонили, тоже я до этого дойду.
Так вот я попросил его, показав ему на своём мобильном телефоне, раздвигая фотографии этого парка, я предложил ему сделать это у себя, это Рабочий сад. Он согласился, потому что это недорого и красиво. Также планировалось уже, что мы будем сквер делать на улице Стачек, и тоже он планировал быть одним из спонсоров. В общем, в тот момент он мне давал массу обещаний.

Мы уже начали готовить билборды по рекламе Гражданской платформы. И я также сюда принёс все эти выкладки. Ещё до нового года стартовала рекламная кампания Гражданской платформы. И господин Шмелёв выразил желание поддержать рекламную кампанию Гражданской платформы именно на этой встрече, которая произошла уже в середине декабря. Вот почему он путается в показаниях, и говорит, что встреча была и в середине декабря.
И ещё одна была встреча, или это был звонок, но, по-моему, всё-таки и встреча. Перед новым годом. Потому что тогда по детализации звонков он мне звонит и спрашивает, буду ли я подписывать бюджет или нет? А никто же не знал, буду ли я подписывать, я его в прямом эфире подписал.
Мы не договорились ни о чём конкретном в декабре, кроме того, что обязательно вернёмся к разговору, и я от помощи Гражданской платформе не отказываюсь. Мы не говорили о количестве билбордов и о стоимости этой программы. При этом стоимость приблизительно нами рассчитывалась где-то от 3-4 миллионов, это открытие офиса Гражданской платформы, мы его хотели открыть ещё в ноябре, но потом стали переносить и открыли, по-моему, в январе. Это рекламная кампания билбордов, это реклама самого офиса, который был на пересечении улиц Свободы и Победы, закупка оргтехники, мебели и так далее. А окончательно мы с ним установили, что он будет оплачивать 100 билбордов, а потом он начал понижать это как обычно, в рамках своей видимо натуры, до 50 уже в мае месяце. Это была встреча в Бакинском дворике, где он меня просил выдвинуть его от Гражданской платформы. Встреча действительно была очень долгой, два часа. Он здесь подтвердил, что эта встреча была. И вообще было несколько встреч, он тоже подтверждает все эти встречи.
Он предложил три схемы: первая схема – он идёт одномандатником, Охов идёт списочником с ним по перекопу, вторая схема наоборот, Охов идёт одномандатником, а списочником идёт сам Шмелёв, и третья схема – он избирается либо как независимый, либо от Единой России, но голосовать он будет так, как, скажем так, я буду его просить.
Такие обещания он давал, вот здесь мы с ним разговаривали о всевозможной помощи. Он мне предложил оплачивать офис, как он оплачивает Единой России, на что я сказал, что мне этого не надо, у нас, в общем-то, уже с этим всё в порядке. У нас планируется открытие шести штабов, по количеству районов, 6 районов. Я сказал, что это мне тоже не надо. Потому что он пока ещё ничего не решил.

Вот такие у нас были с ним диалоги, я остановился на самом простом – на количестве билбордов. Потому что ролики, которые будем выпускать, или газеты – я тоже никогда не отказывался – но это всё дело будущее. А вот билборды – это уже всё, это стартовало. Мы планировали расширять даже до 300 штук, это и область, и город. Вот на этом мы поставили точку. Но мы никогда не говорили, какая должна быть сумма точно, он спросил, с кем должна была быть дальнейшая встреча. Встреча должна была быть со Светланой Васильевной Ефимовой. Буквально спустя несколько дней действительно я его встречаю по дороге от кабинета Дмитрия Донскова или откуда-то оттуда в мою сторону. Я его спрашиваю: «Ты встречался?» - «Вот я как раз к ней иду». Потом Светлана Васильевна здесь говорила, что встреча была, и даже Шмелёв просил её со мной поговорить о деньгах за растаявший снег, которые он пытался истребовать, фальсифицировав доказательства, и здесь это показали различные свидетели. И он сказал, что о нашей с Вами встрече в Бакинском дворике уже стало известно господину Зарубину. Я думал: «Ну как, может быть, он видел наши машины – моя машина стоит и его машина стоит». Ну допускаю это. Нет, он сказал, что встреча была записана. А потом уже здесь в суде я встретил господина Торопова. Есть такой Торопов, грузный такой большой мужчина в очках, который приходил сюда и стоял рядом со свидетельницей Семёновой, которая была у нас финансовым уполномоченным по Гражданской платформе, и которая была сворована за один день. Её украли просто, чтобы не зарегистрировать список Гражданской платформы. И насколько я знаю, сделано это было силами УВД. А потом Торопов, вот этот самый Торопов, увозил её в аэропорт. Так вот потом я этого Торопова со своим товарищем – я забыл, как его зовут – а они, кстати, принимали участие в моих выборах – когда я избирался кандидатом, у них был свой ответственный участок. Так вот этот Торопов стал мне часто весьма попадаться в Бакинском дворике. Ну казалось бы, какая тут прямая корреляция – зашёл случайно и всё. Но дело в том, что во время выборов мэра мы нашли прослушку в штабе, который был в моём доме. Мы поняли, проанализировав, что, скорее всего, установил прослушку господин Торопов, потому что он является другом Зарубина, а Зарубин всегда прибегал к таким вещам, как записи различные и так далее. Собственно говоря, за это он был выгнан из Единой России, по-моему, в 2008 году, вместе с Исаевым, потому что он записывал всех кандидатов. Потом это стало известно зам.мэру Валерию Васильевичу Величко и их выгнали. Я вообще был свидетелем этого, как их выгоняли. И сняли с выборов.
Мы не стали поднимать скандал, что мы обнаружили эту прослушку, потому что если бы мы подняли скандал, мы получили бы контригру на выборах. И мы сделали вид, что мы об этом не знаем. Потом, когда они поняли, что мы об этом знаем – потому что мы постепенно стали их отстранять от выборов, мягко-мягко, мягкой силой, шаг за шагом. И они смекнули, что мы догадались.
[тут был ошибочный комментарий про другого Торопова]

А потом Шмелёв, как и Авдалян... Ну, с Авдаляном всё проще – он уже должен был выйти против Якушева. Это был единственный человек, который мог победить господина Якушева. Вообще для меня Авдалян являлся джокером. Безусловно, я его прятал от других. Это видно в ОРМах, когда он хочет вступить во фракцию Гражданская платформа, хочет уже завтра нести заявление, я сказал: «Не торопись, потому что мы тогда тебя раскроем, а нам не надо тебя раскрывать». И в следующем ОРМе речь идёт о том, что я планирую, резервирую за ним билборды, и Светлана Васильевна и Алексей Евгеньевич должны были этим заниматься. И он перед самыми выборами, когда уже поздно что-либо сделать, выстреливает.
И вот с этой целью я отправил его в Армению за дипломом, потому что я знал, что когда он стал депутатом от Единой России, диплом у него был не настоящий, то есть поддельный. Но так как Единая Россия у нас партия власти, а власти всё, друзьям всё, врагам закон. Они его и ещё одного человека пропустили с этим дипломом. А у нас в Гражданской платформе его бы не пропустили. Хотите верьте, хотите нет, я его даже заставлял сдавать экзамены. Я сказал: «Выучи и сдай экзамены». В Армении. Поэтому он туда и улетел.
Если уж я коснулся господина Авдаляна, то хочу сказать, что я с ним познакомился ещё до того, как сам стал депутатом второго созыва, но уже после первого. Потому что тогда он занимался асфальтировкой, а мы занимались строительством. И вот в какой-то момент я пересёкся с ним по линии Халтяна. Халтян уже был депутатом муниципалитета 2004 созыва со мной, он был на тот момент человек известный в части именно асфальтировки, а Авдалян у него был на подхвате субподрядчиком. И вот так мы познакомились с ним. В последующем, когда господин Авдалян избрался депутатом, я провёл его по многим кабинетам, именно я сделал политический ликбез Авдаляну. Показал, где какие ящики, где депутатская комната, как работает компьютер, к кому нужно обращаться, весь документооборот, я это всё сделал.
Вообще я хочу сказать, что у меня были хорошие отношения с Авдаляном, и я понимаю, почему всё произошло. Он здесь прямо на суде сказал, что если бы он не дал показания, сидел бы вместе с нами, признался в этом. Ну что, прижали человека, бывает. Это совсем не то, что Шмелёв. Это разные вещи.
-------------------------
продолжение следует...

Это сообщение отредактировал freeway - 16.04.2016 - 03:47

Архитектурные формы Футуроскопа, которые упоминает Урлашов:

Бредятина. Это, конечно, настолько же важно, как и зонтики на дереве.
СБ, не успел город испоганить.

И насчет митингов, выборов губернатора в ну очень отдаленной перспективе, фигня. Были более прозаические вещи, которые успели предотвратить.

Молодец чувак. Авдалянов в депутаты народу навязывал. Такой вот народный мэр.

Жду продолжения. Спасибо.

тонкость на уровне Difference and Repetition by Gilles Deleuze

А вообще - хорошая речь. Читается складно и интересно.

Ждем продолжения.

лично я скучаю по дереву, зонтики на нем были прекрасны - яркие, глупые в отсутствие полезности, беззащитные

это дело вкуса. точнее, футурофобии: когда в Париже строили Эйфелеву башню, были такие же недовольные.

но главное здесь в том, что Урлашов планировал сделать это не за бюджетные деньги, а привлечь спонсора. естественно, спонсоров привлекают интересные проекты.
и в этом Урлашов принципиально отличался от стереотипных чиновников, которые только тратят бюджет, он мог создавать связи, работающие на благо города.