Ярославские политики об Украине

Споры, споры, споры... А выводы из крымской кампании, между тем, напрашиваются сами собой:
1. Крым возвращён России раз и навсегда, кто бы что ни говорил. Кстати, п...ж вокруг этого, который так надоел уважаемому мной Богатырёву, будет продолжаться ещё как минимум полгода, а скорее всего год. Потом всё уйдёт в небытие, как ушло после принуждения к миру Грузии. Вместе с пресловутыми санкциями.
2. Путин вписал своё имя в историю России огромными буквами, нравится это кому-то или нет. Говорить сейчас можно сколько угодно и что угодно - у нас демократия - но дело сделано. Победителей не судят.
3. Очень жаль, что мы проснулись так поздно, и других территорий, подаренных Россией - то царём, то большевиками, то Сталиным, то Хрущёвым,- уже, похоже, не вернуть. А их очень много почти в каждой бывшей республике.
Было бы абсолютно справедливо при распаде Союза поставить вопрос так: хотите суверенитета, ради бога! Только выходите из страны в тех границах, в которых вступали когда-то - хоть в виде добровольного присоединения к Российской империи, хоть в виде добровольного объединения в Советский Союз при большевиках.

Джон Сильвер

Не факт... Скорее - до новых мировых потрясений, сравнимых с I м.в., или распадом СССР

Джон Сильвер

Многие правители России и поболее присоединяли, даже считающийся слабоумным Федор Иоаннович

Джон Сильвер

+1

Ну почему же навсегда, следующий авторитарный управитель решит, да и отдаст. Также будут аплодировать и причины найдут - дескать не эффективно с точки зрения экономики. А тем кто против вякнет - голову проломят.

Вообще то, кроме исторической справедливости и единения народов Крыма и России, огромное значение имеет тот факт, что Крым и особенно Севастополь - это ключ к Чёрному морю. Без которого Россия - это не Россия. Так что, думаю, катаклизмы и войны тут не при чём. Россия никогда не собиралась отдавать Крым никому, и если бы не волюнтаризм Хрущёва, то... сами понимаете. И впредь не отдаст ни под каким видом.
Что же касается причитаний противников такого присоединения, то могу привести для них лишь замечательные слова Юрия Тынянова:
"Если ты не согласен с эпохой -
охай".

"Это вряд ли" (товарищ Сухов).

Я так вас понял, что хрущев РОССИЮ и не спросил, собиралась она чего или не собиралась

Вряд ли что? - что вякать будут

"Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! - писал в 1877 году Достоевский. - Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь именно с того, что выпросят у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия проглотила бы их тотчас же, "имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени".

Может, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее.

О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.

Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия - страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.

У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в (...страну по вкусу...) и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний (...фамилию по вкусу...) согласился наконец принять портфель президента совета министров.

России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества...

Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит - Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство".

Ф.М. Достоевский. Дневник писателя, сентябрь-декабрь 1877 г.
Фотография: "Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! - писал в 1877 году Достоевский. - Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь именно с того, что выпросят у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия проглотила бы их тотчас же, "имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени".

Может, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее.

О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.

Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия - страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.

У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в (...страну по вкусу...) и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний (...фамилию по вкусу...) согласился наконец принять портфель президента совета министров.

России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества...

Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит - Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство".

Ф.М. Достоевский. Дневник писателя, сентябрь-декабрь 1877 г.

ARTUR N.
Достоевский пожил бы в наше время и Путин его бы выслал из страны

ARTUR N.

Да, именно из за "братьев славян" Россия и ввязалась в I мировую, которая закончилась крахом страны

История как известно не терпит сослагательного наклонения. За были?

ARTUR N.

Да и к тому же всему свое время

Большинство экспертов сходится во мнении, что, приобретя Крым, Россия теряет несравненно большее. Теряет братскую Украину. Теряет инвестиции, доверие, экономическую стабильность. Теряет свое место в мировом сообществе. Потенциально теряет и себя, создавая прецедент, по которому от нее будут отпадать территории, жаждущие суверенитета. Нет сомнений, что после спада эйфории начнутся проблемы.
Ради чего такой невыгодный обмен?
Силы, время и средства, затраченные на Олимпиаду, в мировом значении брошены "псу под хвост" - лидеры многих стран отказались присутствовать на мероприятии.
А может быть, дело вовсе не в приобретении Крыма, а в грандиозности своеволия, которое измеряется грандиозностью потери? В пацанской упертости, в желании отомстить за то, что не родился царем, а даже приходилось таскать вслед за Собчаком по аэропортам его чемоданы? Или может быть, доказать что-то конкретной девочке имя которой мы не знаем?
Национальный интерес нормальной страны заключается в том, чтобы граждане этой страны попросту говоря жили хорошо. И тут во главу угла встает экономика. Которой у нас нет.
Захват и присоединение земель - это ментальность даже не 20-го, а 19-го века. Это путь в прошлое