Кёнигсберг, Мой город №2 после Ярославля

Муза дальних странствий продолжает не отпускать многострадальца-Яночку. Несмотря на то, что мартовская поездка в Эстонию хоть и была печально обрублена на середине, балтийское весеннее солнце знает своё чёрное дело – оно пленяет сердца и манит к себе. Чертяка. Весной бурного две тысячи седьмого оставался лишь последний шанс, последняя возможность хлебнуть его хоть чуточку, хоть малюсенький глоточек, и имя этому глоточку - Калининград.



Этот город для меня больше, чем просто точка на карте, улицы, дома, люди. Кёнигсберг – это часть души. Как только я вступил на землю Восточной Пруссии холодной осенью двухтысячного года, понял – пропал. Эта земля меня засосала навсегда и никогда не отпустит. Мне сложно сформулировать тот букет чувств, который вызывает у меня лаконичное слово «Кёниг». Это своеобразный коктейль – здесь намешано немного любимого мною духа Севера, немного обожаемого серого неба, немного брусчатой мостовой, немного европейского лоска, немного остатков немецкого духа и много русского безшабашного распиздяйства. И, естественно, много романтики и немного любви – был ряд приятных моментов в две тысячи пятом.

В любом случае, я пользуюсь малейшей возможностью попасть на этот русский островок посреди западных буржуинов. И вновь – как в варианте с Таллиным – странное совпадение, очевидно, призванное для того, чтобы радовать меня мартовским балтийским солнышком. Все свои поездки в Кёниг, окромя самой первой – осенней, я осуществлял в чёткий временной промежуток – в последнюю декаду апреля. Там как раз распускается зелень и совсем не жарко. Жару не люблю, а вот когда зелень распускается – люблю. Да и вообще весна – это хорошо. Именно поэтому, как только в футкалендаре '07 моим взором была вычислена дата матча между футкомандами двух, без преувеличения, лучших городов всей страны – Ярославля и Калининграда, было незамедлительно решено – еду любой ценой. Последняя декада апреля, я, любимый город, и куча ярославских разбитных алкашей – что может быть лучше.

Поездка также отметила тот простенький факт, что с годами у народонаселения Расеи, по крайней мере у его лучших представителей (естественно - меня и моего друга Валентина) растёт смекалка. Езда через три границы с кучей мудаков на них, отравленной синей курицы в Минске и потерянных двух суток – осталась в прошлом. Сразу по приезду из Эстонии я возглавил операцию под кодовым названием «В Калининград на самолёте – на халяву». На халяву конечно не вышло, но за 2500р в оба конца – тоже неплохо. Такая цена привлекла даже самые конченые слои г. Ярославля. Несколько операций с кредиткой, инетом и парой звонков – и из принтака вылезают билеты, до чего дошёл прогресс, но и ему нет пределов совершенства – билеты можно было купить и за 500р в один конец, что, впрочем, и было осуществлено хитрожопыми мною и моим другом Валентином в августе того же года, правда, совсем в другой город.

В общем, благодаря достижениям современного авиастроения, интернетизации, пунктуализации, дефактуризации, работе бюджетных авиакомпаний с клиентурой и нашей прыткости поездка в Кениг выглядела как тур выходного дня – два дня там и в Москве на обратном пути денёк. В столице великой страны также должен был состояться матч с участием футбольного клуба лучшего города страны ну и собственно самой столицы. Это конечно было совсем неинтересно, но для дороги домой сойдёт.

И вот, аэропуэрто Внуково, последняя декада апреля. С собой в дорогу были взяты: три бутылки пива, куча ожиданий, бутылка виски, светлое будущее, очаровательная валентиновская девушка и пятеро долбоёбов. Пиво было выпито мною незамедлительно. С пятерыми д (смотри выше) была выпита и бутылка вискаря – для храбрости, на ход ноги так сказать, да и логотип авиакомпании не внушал оптимизма – летящий человек с раскинутыми ручками, как будто походу его из самолёта на лету выбросили. В активе оставались куча ожиданий и светлое будущее. Которое, опять таки не заставило себя долго ждать – на борту самолёта были обнаружены тактические запасы сидра. Уже видя рекламу на сайте компании «Сидр каждому пассажиру!», мы радостно похрюкивали, визжали и от радости валялись в грязи. Реальность оказалось ничуть не плачевней, несмотря на то, что сидр на халяву не наливали – ведь нами был выкуплен ящик старого доброго яблочного «Святого Антона».

Благодаря «Святому Антону», пролетая в районе Вильнюса, я стал осознавать, почему в Европе изредка сажают самолёты с тяжким грузом в виде русских пассажиров на борту. Такого бухающего планера я не видел никогда – всё-таки цена обязывает пассажиров сэкономленные на покупке тикета лаве пропить эти самые лаве. Почти все чего то мирно посасывали, а наша восьмиголовая компашка задавала ход действу – мы заняли кухню в конце самолёта, чтобы далеко не бегать за сидром, и там его и употребляли. Ночное приземление в аэропорту Храброво (мне нравится название кстати) города Калининграда было суровым. Последний автобус до города, в автобусе мы и какие-то студенты из Химок, и несколько несчастных простых пассажиров, которые были вынуждены слушать наши победные песни, навеянные Святым Антоном. Победные песни – это: «Чипчипчипидейл квам спешат», «мишки гамми васрассмешатзабавными прыжками», «ксюшаксюшаксюшаюбочкаизплюша», «мы не жалкие букашки – супер ниндзя черепашки, панцирь носим как рубашки – юные таланты», а так же, естественно – «Белые Розы», «сердце его теперь в твоих руках, не потеряй его, и не пропей», «Кто властитель тьмы бездонной? - Утки! у-у», ну и под занавес конечно «Прощай, со всех вокзалов поезда». В общем, всю сорокаминутную дорогу от аэропорта до Южного вокзала мы веселили немногочисленную аудиторию, возвращая её ко временам своей молодости в начало девяностых. Кто не ждал с замирающим сердцем диснеевских мультиков по воскресеньям в 18.00, в году этак 92ом – 93ем, тот считай и не жил вовсе.

Свойственны нам, так же, помимо любви к Святому Антону и ору диснеевских песен, так же и некоторые способности к организации и стратегическому планированию. Перед поездкой был составлен бизнес-план и расставлены приоритеты. Так, были организованы наши калининградские друзья, которые в свою очередь организовали нам две съёмных хаты, в однокомнатную мы отправили пятерых агалов – их не жалко, а двухкомнатную заняли сами. Остаток вечера был посвящён пиву с местными друзьями на площади Калинина, что перед Южным вокзалом. Конечно, ещё до поездки у меня закралось подозрение, что это будет не просто тур выходного дня, а алкотур-похер какого дня, но после этой ночи у меня эти подозрения варварски укрепились. Даже я, опытный кадровый офицер, к трём часам пополуночи с некоторым усилием выговаривал название улицы, где мы жили (Ольштынская улица по городу идёт), а это был верный признак того, что пора спатеньки.

В эту ночь пришлось спать с молодым, подающим надежды зам. мэра одного районного города Ярославской области, он также прибыл на самолёте, спал я с ним за последние восемь лет уж не в первый раз, ну а поскольку он сам с некоторым усилием выговаривал «Ольштынская улица», всё у нас сложилось.

В районе полудня на вокзал прибывала вторая волна из ещё семи человек, олдовые перцы старше даже нас с Валентином, это была форменная кавалерия. Кавалерия прибыла на рысях на поездке «Янтарь», бодра, весела, размахивала шашками, рубила с плеча.

Вокзал за последние два года похорошел и отделался. Мрамором, а не лёгким испугом. Два года – это именно такой безумно длинный срок моя нога не ступала на землю самой западной области страны. Вокзал пожалуй также мой самый любимый в стране – наверное потому что не похож на все прочие. Практически любой вокзал в стране найдёт своего стилистически схожего собрата, за редкими исключениями – так, Ленинградский вокзал в Москве едва ли копия Московского в Ленинграде, Ярославский с его русоватыми серпами-молотами и пряничками-матрёшками похож на вокзал Владивостока, вологодский похож на череповецкий а череповецкий на смоленский и так вся страна опутывается клише, клише хоть местами и приятно-симпатичными. Южный вокзал в Калининграде не похож вот ваще ни на что, что и немудрено – его строили немцы, а этим чувакам нет равных в практической организации бытового пространства. Южный вокзал совершенно не похож даже на Северный. Да и ваще я наверное всё это говорю к тому, что опять свожу свои мысли к воспоминаниям из детства, это там, где в «17 мгновениях» копеляновским голосом звучит - «Это - Кёнигсберг. Войска Третьего белорусского фронта при поддержке...» ну и далее по тексту. И там на хронике наши солдаты бегут как раз на фоне этого полуразрушенного вокзала. Когда я первый раз его увидел, живым и невредимым, меня аж проняло. Вот и нравится мне безумно по-прежнему там бывать.

Как оказалось в ходе дальнейшего нашего великосветского променада по центральным улицам вдесятером – изменился и отреставрировался за последние пару лет не только вокзал, но и весь город. Кругом стройки, обновлённые фасады, достроили новодельный храм на главной площади, а самое главное – начали делать Дом Советов, это такой уродливый тролль прямо в центре города, там раньше стоял кенигсбергский замок, после войны был лет двадцать в руинах, а потом его ваще решили нахрен взорвать, ну чтобы неповадно было. На его месте заложили гигантскую херь, вот если где и снимать «Звёздные врата» - то только там, остов хери естественно был заброшен и много лет херь маячила на глазах у всех порядочных горожан, пока вот давеча её не начали отделывать. Наверное, будет торговый центр или игровые автоматы сделают.

Впервые за всё время выступлений на арене мною был обнаружен магазин "Ян". Вот магазинов, кафе, салонов, борделей под названием "Яна" - сколько угодно, оно и понятно - имя заюзанное, а вот "Ян" нашёлся на всей территории необъятно-могучей Родины лишь на самой крайнем западном её конце.



На подходах к хери находится уникальный островок Кнайпхоф – колыбель всего города, раньше это крошечное пространство, омываемое со всех сторон рекой Преголей было вповалку застроено купеческими домами, и улочки между ними шириной в два человека, ну чтобы разойтись могли, но мы предпочли разбить здесь парк. Чудом сохранился кафедральный собор 14 века– что логично, то, что до конца 20 го века лежало в говне и окончательно рассыпалось бы, сейчас отреставрировано и представляет собой городскую достопримечательность №1 и символ города, вкупе с областью.



Там же приютилась могила Канта, это не изобретатель слово «кантоваться» и «перекантоваться», а такой умный чувак, и посещение этой могилы у нас скоро станет такой же доброй традицией, как поход за пивом в закусочную «Уралочка». По фотографиям, сделанной у неё за последние четыре раза, можно даже лицезреть как я мужаю и матерею, как цвет лица становится всё молочно-розовее и поросятистее.

На Кнайпхофе нами были встречены пятеро недостающих со вчерашнего вечера членов кружка «Шаловливые ручки». На этот раз ручки занимались тем, что по очереди трогали за плечики и вились около двух молодых нимф, телефоны которых члены кружка взяли во вчерашнем самолёте, а нам, падлы, ничего не сказали. При виде подошедших других участников заплыва в виде девятерых бородатых мужиков и возглавлявшей их изящной девушки, нимфы раскраснелись (очевидно, представили, что каждый потрогает их за плечико и начнёт виться рядом), расшаркались, раскланялись и дематериализовались в близлежащих кустах, ну а мы пошли шляться впятнадцатером.

Дальше - ленивый наш поход по главной улице ваще, приятно всё-таки наслаждаться весной, начавшим пригревать солнцем, хорошей компанией, пивом, любимым городом, снявшими в связи с весной рейтузы девушками и осознанием того, что продлится всё это ещё долго. В районе знаменитого зоопарка правда, весенне-рейтузное настроение попытался было испортить некий бугай в трениках и алкашке, а также с рацией, который за попытку поссыва нами в кустах нехорошо выражался, пытался снять денег в виде «штрафа», угрожал мне физической расправой и предлагал сесть в машину, ну а так же представился сотрудником наших доблестных правоохранительных органов, после чего, собственно, все его предыдущие манипуляции стали логичны и объяснимы.

Угрожают мне физической расправой сейчас нечасто, но к им (угрозам) я как-то за свою короткую жизнь попривык, а посему напрягся и приготовился к неравной битве, рассчитывая как минимум сломать «сотруднику» нос, а там как фишка ляжет, но несколько моих взвешенных фраз а ля «я заплачу штраф, только вы предъявите мне перед задержанием и составлением протокола свои служебные документы» и нехитрые вопросы «вы при исполнении?» направили УйКью бугая с рацией в какое-то неведомое мне русло и он ушёл назад в машинку, откуда, собственно, и выполз.

Мы также ретировались, не дав испортить весеннего настроения, догнали остальных, те уже вовсю веселились около местной художественной школы, кто-то уже разговаривал о творчестве Мане-Моне с юными художницами, остальные попивали молоко и кефир, потому что как известно, трезвыми на футбол не ходят. От молока и кефира писать хочется просто безумно, с этими целями был на местности опознан и использован туалет самой художественной школы, естественно, нас прогнала тётинька-охранник, но туалет опрометчиво находился на первом этаже, а окно смотрело прямо на нас и было призывно не закрыто. В общем, пятнадцать пьющих молоко и кефир мужчин – это не шутки, поэтому весь последующий час мужчины были заняты лазаньем в призывно не закрытое окно туалета юношеской художественной школы. Всеобщее покаяние в грехе и мы порулили на эстадио, кстати, построенный тоже немцами.

Вообще, город сохранил только порядка 10% своих довоенных построек, в основном это западные пригороды (война шла с востока, раскатали всё в центре и остановились на этом, и запад уцелел), но и 10% - это немало, ибо Кёнигсберг был большим городом. Вот и стадион получился практически старейший в стране.



На его трибунах как всегда было очень интересно, как обычно в далёких городах куча нарисовавшихся земляков (истошные вопли с противоположной трибуны: «Брагино рулиииит...бля....БРА-ГИ-НО...парни передайте Брагину привеееет!!! Ярик праааавит!»), просьбы передать записочки-открыточки «Катьке с Липовой»и маркетинговые опросы а ля «Собираюсь переехать к вам в Ярославль. Сколько у вас там получает ветеринар-технолог третьего разряда»?. В общем, веселуха тотальная, поорали на славу, естественно как обычно на ура «знаешь ли ты-ы-ы-ы вдоль ночных дорог», здесь самое важное слово «ты-ы-ы-ы» передать таким чувственным голосом, как будто ты ласково, но громко и говоришь лошади «тпру-у-у-у», и с придыханием, сука, с придыханием.

После веселухи дорожки наши, а вышло нас там двадцать три человека, все отборные касатики, разминулись. Зам. мэра улетел с командой. Спать пришлось одному. Да, в дальнейших ритуальных вечерних плясках мы принимать участия не стали, потому как старенькие мы уже, и втроём пошли на оккупированную нами двушку на Ольштынской улице. Для тех, кто по-каким либо причинам недоумевает (удивляется, охуевает – нужное подчеркнуть) от названия, привожу разъяснения, что Ольштын – это такой город в Польше, бывший немецкий Ольденбург, совсем недалеко от Кёнига. Есть же вот у нас Рыбинская улица, почему же не быть там Ольштынской. На ней расположен отличный ночной клуб «Ольштын», там как раз должно было состояться «Opohmel-party», но его мы решили оставить на потом. Мы уже не те, что раньше, нам спать надо. Потом пить, писать, и снова спать.

Выспались, и действуя по нашей сложной схеме с утра снова выпили. В близлежащем магазе был обнаружен баночный Гиннес по вменяемым ценам, купили ящик, там вообще цены на импортное пенное ниже раза в полтора-два – везти ближе + таможенные сборы ниже, это ещё один мой пэрсональный большой знак + в пользу города. Ящик распили на привокзальной площади – там то мы и вновь встретили студентов из Химок, мы их видели в самолёте, а вновь мы их встретили потому, что и вчера их встретили ещё и у зоопарка. Их тоже было много, и они тоже туристили в выходные, только с той разницей, что ходили всегда подозрительно трезвые и вообще судя по всему много чего теряли в этой жизни. Ибо постоянно приговаривали что мы «ебанутые на голову конченые черти», были в восторге от наших завывов в басе от аэропорта до города и при встречах просили исполнить особенно понравившиеся им «Мы не жалкие букашки, супер ниндзя-черепашки», что мы с удовольствием и делали каждый раз. Я знал в Химках целую одну улицу - Лавочкина, абсолютно непонятно как попавшую в кондуиты моего воспалённого мозга, не пропадать же добру – решил я и не замедлил блеснуть своими супер-знаниями в области химкинской топонимики: «А что, ребята-девчата, нет ли тут никого с улицы Лавочкина?». На Лавочкина естественно жили две самых симпатишных девачки, моё знание подогревало их самих и их симпатишность, но тут прибыл наш микроавтобус.

Микроавтобус был заангажирован ещё на Родине в рамках нашего бизнес-плана. Я никогда не был на Куршской косе, а это без преувеличения культовое место обязан увидеть каждый расеянин. Нас было девять, отличной алко-минивэн, помчались к морю, обожаю ездить по области – там гораздо больше немецкой архитектуры сохранилось, ибо не нужны были никому в войне все эти сёла-хутора. Узкие дороги, часто мощёные, сплошные аллеи деревьев (кроны над дорогой смыкаются, и в этих зелёных туннелях авиации сверху не видно, кто движется по дорогам – вот хитрожопые немцы), красные черепичные крыши, кирхи, оборудованные под православные храмы, до сих пор не сбитая ржавая свастика на каком-то сарае, аисты вьют гнёзда прямо на фонарных столбах, а когда я увидел море, сосны, холмики и взморье, то в очередной раз подумал – какой нахуй Юг? Если уж и ехать отдыхать куда-то на море в России, так только сюда. Так делал, так буду делать и впредь, а вот другим не советую – а то набежит куча просекших тему соотечественничков – и поминай как звали тишайшие курорты Раушен и Кранц, они же Светлогорск и Зеленоградск.



В Зеленоградске остановились, он стоит у основания косы, городок – патриархально тишайший – ратуша, пара кирх, пять немецких улиц, променад вдоль моря, источники минеральной воды, куча надписей из серии «Здесь была королева Луиза и ещё хуева туча королей а так же премьер-министр Империи Столыпин», отметились, побродили да и поехали дальше, на Косу.

Коса – это уникальное место, по своей красоте дивной мало имеющее аналогов. С одной стороны – Балтийское море, с другой – залив, ширина узкой полоски суши колеблется от трёх до одного километров, там даже три посёлка есть, естественно, полностью внешне, да и по духу - немецких. В основном же естественно там – девственные леса да пески – уникальное сочетание. Косу, имеющую под собой основу из нежнейшего солнечного песочка, все пляжи тропиков пусть нервничают в углу, по сравнению с ним, так вот, косу постоянно разносит ветер и сносит в море. Посёлок в самом центре косы, наш последний населённый пункт, дальше литовская граница, под названием Морское, постоянно засыпало то песком, то заливала вода. Ну вот типа не дело – решили немцы и засадили там всё деревьями альпийскими, чтобы держали почву. Так и держат ведь до сих пор, собаки. Места были объявлены заповедными ,охотились да шнапс пили всякие там герцоги-короли, а теперь вот приехали ярославские раздолбаи и давай единиться с природой – валяться пирамидкой в туевом лесу (не путать в хуевом), засыпать друг друга сухим камышом с болотистых зарослях, носиться по песчаным дюнам (кстати, Белое Солнце Пустыни снимали именно там) и дышать свежим морским бризом. Доехали почти до границы и развернулись.





В лесу нами же были обнаружена сиротливо стоявшая машинка с не менее сиротливой невестой-ангелочком, которую спрятали хитрые свидетели, а муж в костюме чёрта носился по лесу – искал, вот люблю такие свадьбы, люблю. Невеста была очень мила, общительна и благоволила к нам, разрешая целовать ручки и фотографироваться. В общем, все остались безумно довольны и на радужной ноте покинули заповедник.



Вечером мы снова никуда не пошли, потому как старенькие, см. выше. Зато на следующий день встали чуть ли не свет ни заря, и осуществили следующую часть бизнес-плана, на этот раз весьма спонтанную: сели втроём на электричку до города Балтийск, в который я давно страждал попасть, так как помимо того, что это очередная культовая точка на карте великой Отчизны - это ведь самый западный город страны, так он ещё и база Балтфлота, а я моряком не стал разве что благодаря роковой случайности. Сейчас по идее, если бы не незначительное волевое решение в подростковом возрасте, я должен быть на своём двухпалубном барке в районе Андаманского моря, стоять на мостике с трубкой в зубах, с седой бородой и орать «расстреляю суки, расстреляю сволочи, расстреляю как бешеных собак, свистать всех наверх, канальи». Поэтому когда я вижу корабли, море, флаги, семафорную азбуку, волны, теплоход «Марина Цветаева», слышу слова «трави шкоты, топселя-гардели, крен по левому борту, руби бизань-мачту», то лёгкое приятное ностальжи одолевает меня, я слышу шум неведомых морей, думаю о портах Южного полушария, анализирую, почему мы просрали Цусиму, что было бы, если броненосец «Ослабя» не перевернулся, представляю себя с седой бородой, думаю, что влачу жалкую жизнь сухопутной крысы и вообще отстаньте от меня, я люблю Жюля Верна, Майн Рида, Айвазовского и дома у меня и сейчас висит огромный Андреевский флаг.



Вот почему мы ехали в Балтийск. Он не подкачал и оправдал самые смелые Яновские ожидания. Каждый второй – моряк, остальные каждые вторые – жёны моряков. Торпедные катера стоят как на параде, дальше – эсминцы и миноносцы, нам достался на ближайшее растерзание-рассмотрение «Адмирал Фёдор Головин», вся эта атмосфера морской базы наложилось на то, что база изначально была немецкой и сохранила чёткую организацию пространства, свои изящные архитектурные решения, ну не прелесть ли. Ветрище с моря неимоверный, в узкий канал заходят в залив торговые суда, идущие в торговый порт Кенига, мы встречали «Бонни Руа», следующее из Африки, а рядом бесновалась блондинка с телефоном, она бегала по парапету и орала в мобилу, обращаясь своим светлым ликом к судну: «Вася, ты меня видишь, я тут уже шесть часов жду, милый, плыви, ой, то есть иди скорее, ненаглядный, я дождалась тебя!!!», даже такого толстокожего мамонтёнка как я, пробило, это ж надо, такое ещё есть в наши суровые будни.



Побродили по улочкам – в старой части города их семь с половиной, остальное типичный посёлок Прибрежный, покушали в самом западном кафе страны, посмотрели на спящую у кафе самую западную собаку страны ну и отчалили на самой западной маршрутке страны домой. Домой – практически в реальном смысле слова, потому как вечером был самолёт, покупать билеты за 50 баксов – это конечно классно, только вот нужно рассчитывать на должный уровень сервиса, подумаешь задержали на три часа и мы вылетели ночью (будучи при этом оштрафованными по катеньке за распитие спиртных напитков в общественном месте, коим является аэропорт, совсем обнаглели, а хуле ещё делать ночью в пустом ангаре), в Москве тоже были ночью абсолютно никакие, опять ностальгия – лет пять не спал в аэропорту, впрочем, не удалось там уснуть и на этот раз.

Ехать один хрен в Москве было некуда – все потенциальные гостеприимные москвичи очевидно разрядили батареи или ехали в метро, но как говорится слава богу, есть друзья, а у друзей есть квартиры в Москве. Наш старый добрый переславский закадыка-алкоголик мило предоставил нам в шесть утра свою крошечную хату на Серпуховском, а сам не менее мило смылся покупать аж матацыкл (хотел бы я посмотреть на людей, которые продают мотоциклы в семь утра), ну и стало быть обмыть его. А мы впятером, как были, так и рухнули там штабелем.

На кадрах показывания штабеля наверное и стоит завершить показ моего увлекательнейшего фильма под названием «Калининград и море в выходные весной нуль седьмого года». Это было здоровское, короткометражное кино, яркий эпизод апрельских будней. При первой же попавшейся возможности я повторю его, потому что крайний Запад моей страны – это реально место релаксации моей души, израненной суровостью и несправедливостью современного варварского мира, полного порочного зла, насилия, педофилии и Сергея Зверева.

Одним дополнительным фактом эта поездка грела меня всю дорогу – уже тогда, в эти последние дни апреля, я знал, я предвкушал, что меньше чем через месяц мне предстоит отнюдь не тур выходного дня – поездка в маленькую азиатскую страну победившего навсегда коммунизма. Но и это было не самое главное. Путь в маленькую страну лежит через Владивосток – единственный потенциальный конкурент Калининграда в праве оспорить звание «Лучший город России №2, после Ярославля» Да что там греха таить – от одного слова «Вла-ди-во-сток» меня приятно потрясывало. Да и в конце концов, Калининград и Владивосток в течение одного месяца – это было, чёрт возьми, символично. Но всё это, как говорится, совсем уж другая история.

Боже, с кем я играю в одной команде

Ну никак не ожидала Приятно читать про родной город на форуме Ярославля

Обалденный город......хочу туда в сентябре поехать..кто подскажет как лучше добираться, сколько проезд стоит и где остановиться на 2 недели в Светлогорске или Зеленоградске...

житель
Останавливаться лучше, судя по рассказу, у художественного училища)))

житель
оптимально на самолёте, 1500р в один конец, если брать сейчас, по 500р билеты на сентябрь ещё в июне кончились)
Однозначно на самолёте - билет на поезде стоит практически столько же, а потеря времени - большая

на море лучше снять домики-квартиры, там местные сдают, пробей через сеть, у них инет и вообще сфера услуга развита раз в 10 лучше нашей

лично мне больше нравится Светлогорск, но на вкус и цвет)

Brig
тоже бы съездил как-нибудь с нами что ли, этож такой угар

вон Баджо отпускают иногда)

В Светлогорске просто мест, куда можно пойти посидеть-отдохнуть больше, чем в Зеленоградске И народу в Светлике, соответственно, больше. Да в Зеленоградске и гуляют в основном только по променаду, а в Светлике весь город хорош
А вообще совсем разные города, тут уж кому что больше нравится

Masquerade

Для угара мне в силу возраста уже жалко свою печень. Тем более после совместной поездки с Баджо в крым
И осмотр местных стадионов во время вояжей мне как-то уже не комильфо. С 81 года кричал: кто сказал что шинник в жопе, шинник лучший клуб в европе... А толку?)))
Но, как говорится, никогда не говори никогда

Brig
да Шина ваще не при делах, поехали с нами в октябре на Дон и на море)

Masquerade

Соблазнительно, но очень надеюсь, что в это время буду занят тем, из-за чего ты был невыездным в прошлом году

Был я в Кениге в 90-м году на практике полтора месяца. Тоже очень полюбил этот город, но побывать там больше не довелось. А жаль.
Ктати ресторан "Ольштын" тогда был полным отстоем. Большой, помпезный, польский и дрянной, как все польское. Намбольше нравился "Каменный цветок". "Солнечный камень" тоже ничего. Речка воняла тухлятиной как развороченная помойка. На мосту даже в троллейбусе дыхание перехватывало. Как сейчас - не знаю.
Главный праздник - День рыбака! Празднуется как Новый год, а может и круче
Вот еще спросить хочу, как сейчас называется площадь Ленина (бывш. Адольф Гитлер-плац), там где ЦГ?

Ворчун
Наверное, площадь на волне модных в 90е переименований и возвращений названий, снова переименовали в Адольф Гитлер Плац

Для меня Кёниг это-раз.Ярославель-два.
Почему улица именно ОльштЫнская,а не Гданьская или Варшавская,например ? Польский Ольштын и Калининград побратимы (как Яр. и Кассель что ли).
Ворчун
Ну Вы уж вообще! Если сравнивать город начала 90-х и теперешний...это две большие разницы.
День Рыбака- да с размахом отмечают.Как и день Победы,И день ВМФ (последнее воскресенье июля) в Балтийске.

А Площади Ленина в Кёниге нет.Есть Ленинский проспект.
В центре (где раньше памятник вождю пролетариата стоял) называется Площадь Победы.Теперече на Площади фонтаны и православный храм (вместо Ленина) построили.

О как! Зачот!