Монастырские страсти села Дивеево..

Недавно прочла в инете статью..
не думала, что все так чудовищно..
Как помочь людям попавшим в монастырское рабство, в сети религиозного одурманивания, отдающих свою жизнь и все свое имущество монастырям?
Много ли в Ярославле случаев, когда люди отписывали имущество монастырям и уходили в пожизненное рабство?

интересно ваше мнение

статья
<<

ОБИТЕЛЬ РАЗДОРА: «…был в Дивееве райком КПСС, теперь — Монастырь»
Январь 21, 2012


Е. Кривцова

«Одним словом, был в Дивееве райком КПСС, теперь — Монастырь»…

Я смотрю на сияющий купол колокольни Дивеевского монастыря, вслушиваюсь в глубокий, далеко разносящийся в осеннем воздухе колокольный перезвон, и никак не могу сопоставить то, что я вижу и слышу с тем, что я узнала из многочисленных разговоров, что прочитала в письмах, покоящихся в моей редакционной папке…

Я смотрю на снующих по монастырскому двору монахинь, на немного растерянных паломников и бойких торговок духовной литературой, а в голове, словно видеолента, прокручивается только что услышанная история…

ЗАЛОЖНИЦА ВЕРЫ

…Вот уже несколько месяцев она жила, как бомж. Спала, где придется, питалась объедками с помоек и теми крохами, которые подают бедным на папертях. На грязную, изможденную оборванку с ввалившимися глазами мало кто обращал внимание. Но как раз этому она радовалась больше всего. Вот уже несколько месяцев за ней шла охота. Как дикий зверь, способный чуять каждым нервом опасность, она успевала уходить от «охотников» буквально на несколько часов раньше, чем они появлялись. Об этой своей способности она никогда раньше даже и не подозревала. Теперь же, когда каждую клеточку ее тела заполнял животный страх, она иногда только слабо удивлялась. Как же так случилось, что она горожанка, дипломированный специалист престижного московского вуза, человек физически и психически здоровый, дошла до такого состояния?! И вновь в ее памяти, как в наркотическом угаре, всплывало пережитое. Если бы существовало на свете лекарство, способное навсегда стереть из человеческой памяти целые годы, она бы его обязательно добыла. Украла бы, вырвала бы ногтями, зубами, пошла бы на все, лишь бы его заполучить…

Жизнь Надежды (имя изменено по просьбе героини) сложилась так, что единственным пристанищем для нее и ее крохотного ребенка стала церковь. Образованные, благополучные родители не понимали духовных метаний своей дочери. Лучшие годы, вдалбливали они ей, нужно тратить на воздвижение материального плацдарма, а не на какие-то там игры с попами. Бесконечные попреки и родительская жесткость заставили Надежду обратиться за советом к одной из монахинь: «Куда, в какой монастырь можно уйти?» «В Целиноградский», — последовал ответ. Позже, через много лет, Надя повстречается с этой «доброй душой», облаченной в монашеское одеяние, и бросится к ней: «Никогда, слышишь, никогда не советуй людям ехать туда, где не побывала сама!»

…Женщину с ребенком приняли в казахстанском Целиноградском монастыре без лишних расспросов — молодая, сильная… И сразу же окунули в действительность закрытую от любопытствующих глаз парадной мощью церковных стен. В холодной глубине грязного коридора, где разве что не бегали крысы, ей сказали: «Здесь будешь жить, а там посмотрим». Свою первую ночь под крышей знаменитого храма Надя провела без сна. Словно чуя волнения материнского сердца, рядом на вонючем матрасе ворочался ее малыш. «Стерплю, — думала женщина. — Мой ребенок должен вырасти в любви и добре…»

Среди обитателей далеко не бедствующего монастыря (в своих рассказах Надя все время сравнивала его с Дивеевским) новая послушница, а затем и монахиня, оказалась почти самой молодой. Поэтому, как выразилась она сама, «на ней пахали вдоль и поперек». Работать приходилось с 5 утра до 12 ночи. Надя делала все: в трапезной готовила еду на сорок с лишним человек, таскала одна неподъемные многолитровые чаны, стирала, шила и даже… танцевала на банкетах для высоких гостей. Приходила глубокой ночью на свой грязный матрац и валилась. Бессонницей она уже не страдала. Изнурительный труд преподносился настоятельницей, как мера послушания. Малейшее ослушание — грехом, за который наказывали еще большим трудом. Смиряли до тех пор, пока человек не превращался в полумертвого раба. Отдых? Многочасовые молитвы утром, днем, ночью… Маленький ребенок молодой послушницы, едва умевший ходить, целый день без присмотра. Никто, ни одна монашка не привела малыша, чтобы накормить, не позаботилась о том, чтобы снять мокрые трусики или, хотя бы, просто присмотреть за шатающимся по двору ребенком. А Надя каждые пять минут выбегала из трапезной на звуки появляющихся на территории монастыря машин. Ее тело немело от усталости, отказывалось подчиняться. Но эта боль захлебывалась в приливах отчаяния, которое с каждым днем затапливало душу молодой женщины все сильнее и сильнее. Она машинально шептала про себя молитвы, не замечая, что они кончаются у нее уже вопросами…

…Заправлял всем этим большим и хорошо отлаженным организмом архимандрит Кирилл. В монастыре появлялся редко и лишь для того, чтобы «принять дары» от вновь принявших постриг. По церковным законам все имущество монашек отходит монастырю. И, если кто-то из его «овечек» начинал роптать, архимандрит вразумлял «по-отцовски» — говорил, что «если этого не сделаешь — он, мол, помолится, и непокорная умрет».

В завершение ко всему в монастыре появился, как вспоминала Надя, «пресловутый старец, которых в последнее время развелось, что…» Все они «святые», слушаться их обязаны с полуслова, иначе «настигнет кара Господня». Вот он-то и «благословил» Надежду и ее ребенка на то, чтобы малыша отдать дедушке с бабушкой, ссылаясь на Евангелие, в котором написано, что тот, кто оставит отца, мать и детей ради Господа, получит гораздо больше.

Молодая мать понимала, к тому, что написано в священной книге, нужно подходить разумно, ведь разлучать дитя с матерью — страшный грех! И она вроде бы даже попыталась воспротивиться наставлению, но на нее набросились монашки: «Он старец великий!» Поклонение ему доходило до того, что его портреты целовали, как иконы… И Надя испугалась. Она уже знала, что люди, не подчинившиеся ему, закончили свои дни очень плохо, а таких случаев, когда в монастыре разбивали семьи и заставляли бросать даже двухмесячных детей, было очень много. И где потом оказывались эти кукушата, никого не волновало.

…Через год, не выдержав столь насыщенной «духовной жизни», Надежда сбежала в общину к московскому старцу схимонаху Ширяеву (Ивановская область недалеко от города Шуя). Целиноградский «святой» по сравнению с ним оказался безобидной букашкой.

Московский схимонах был экстрасенсом высшего уровня и широко практиковал свою лечебную практику. Как он исцелял? Лазал руками в штаны детей, живущих при монастыре, монахов, ощупывал молодых послушниц. Все это он называл «исцелением от блуда». А иногда, так сказать, в знак особой чести… дарил свои трусы! Одновременно он практиковал и грубое физическое «лечение». Девочка, которая служила старцу, была избита жестоко только за то, что не сделала что-то по дому. «Целитель» имел две квартиры в Москве. Еще несколько домов он держал на продажу. Разъезжал на двух машинах. Постриг Ширяев принял из рук Ивановско — Кинешемского архиепископа Амвросия, и в монастыре все знали — для того чтобы получить схиму ему пришлось заплатить миллион (по-старому). Золото и бриллианты у него не переводились. От желающих принести Господу и его служителям дары отбоя не было…

При общине, вспоминала Надя, жили дети разных возрастов, которые работали наравне со взрослыми. Надежда рассказывала, как у нее разрывалось сердце при виде полуголодных детишек, вшивых, полубольных, живущих в полуподвальных комнатушках похожих, на чеченские зинданы. Однажды в монастыре появилась женщина с тремя малолетними детьми. Через некоторое время, доведенную до сумасшествия женщину отправили в психушку (больные монастырю не нужны), а детей оставили. Они таскали бревна, мешки, уголь. Кормили их, в лучшем случае, горсткой каши на воде, в худшем — скисшими огурцами, которые жалко было выбрасывать на помойку. Молока малолетние рабы не видели.

…Как-то работая в доме у старца, Надя попыталась выпросить у него несколько яблок для этих детишек. «Это в тебе мирское говорит», — ответил старец и, вместо того чтобы дать яблоки, назначил непокорной дополнительное послушание — молиться, молиться и еще раз молиться… Дети падали в обморок от голода, а в доме у священника не переводились вино в ящиках, экзотические фрукты, свежая рыба. Холодильники всегда были набиты продуктами даже в самые строгие посты…

Руководители общины великолепно владели внутренней ситуацией благодаря системе доноса друг на друга. Основная информация, так сказать из первых рук, черпалась из исповеди, которую обязан проходить каждый живущий в общине. Кто похитрее, конечно же, молчал перед исповедующим батюшкой. Надя не могла. Она не осуждала, она только спрашивала: «Почему с амвонов говорится одно, а делается совсем другое? Почему ни одна из инокинь не может дать настоящего наставления? Почему в богатых монастырях живут монашки, доведенные до истощения скудной едой и непосильным трудом? Куда деваются все деньги и пожертвования богатых людей?»

Говорливую монашку пытались упрятать в дурдом. И в итоге наступил момент, когда Надя поняла, что если она не замолчит — ее прикончат. Будут ли ее искать? Вряд ли. Старец запрещал ей писать домой, и поэтому никто из родных не знал, где она и что с ней.

И тогда Надя сбежала из общины. Приютила и откормила ее добрая женщина, которая пришла в ужас, когда увидела на паперти живой скелет обтянутый кожей. «Чистый Бухенвальд», — все всплескивала она руками. А через несколько дней беглянка поняла, вернее, почуяла, что за ней идет погоня. Она ушла из дома той женщины, к которой через несколько часов ворвались священники и устроили настоящий обыск, перевернув все вещи.

В милицию, как считает Надя, обращаться было бесполезно — на деньги покупалось все. Даже закон.

…За годы скитаний Надя редко встречала священников, которые действительно служили бы Господу. А если таковые и были то их, как правило, либо отправляли в тьмутаракань, либо они кончали жизнь не по своей воле. Одним из них был отец Валерий (Ветров), который за свое свободомыслие был сослан в глухую деревню под Иваново. Умер он от инфаркта не дожив до 40-летия всего лишь год. На его похоронах дочь отца Валерия просила Надю узнать, кто убил ее отца…

У истории бывшей монашки благополучный конец. С помощью хороших людей Надя забрала ребенка, нашла свой дом и даже работу. О годах жизни в монастырях старается не вспоминать…

ВМЕСТО РАЙКОМА — МОНАСТЫРЬ

- А чего ты хочешь, — сказал мне один мой знакомый священник, которому я пересказала историю Нади, — так было всегда. Ты думаешь при царе по-другому было?

Да, наверное, не по-другому, наверное, именно поэтому Церковь и потеряла свое влияние в старой России. Наверное, поэтому деятельность священников все больше напоминает мне деятельность приснопамятных райкомов и горкомов партии, а внутрицерковные отношения подковерную борьбу партийных иерархов за влияние, за должность, за тепленькое местечко. С обязательными интригами, подсиживанием и заговорами. С объявлением неугодных психически нездоровыми. Одним словом, был в Дивееве райком КПСС, теперь — Монастырь. А, в общем, к настоящей Вере все это ни малейшего отношения не имеет. Как-то незаметно восстановление Веры, Православия в душах русских людей, народа вытеснилось и подменилось восстановлением материального благополучия Церкви…

…Передо мной лежат открытые письма Союза казаков Дивеева, которые написаны по просьбе сестер монастыря. Имена монахинь скрываются, ибо стоит кому-то из них высказаться о непорядках в обители, как тут же начинаются преследования. Направлены они «Митрополиту Нижегородскому и Арзамасскому Николаю, Алексию II, игуменье Серафимо-Дивеевского монастыря, депутату Госдумы, в православные братства, крупные монастыри и газеты». Как мне стало известно — числом более 300 экземпляров.

Письма вполне официальные — на бланках организации, с подписью, с «живой» печатью. Но поверить тому, что в них написано, я не могу.

Как поверить в то, что ревнительниц православия «закалывают» психотропными сильнодействующими препаратами, и они заканчивают свои дни в психбольнице или отдаленных от Дивеева скитах, что за последние несколько лет в обители повесилось несколько сестер, что в монастыре, процветают «…воровство, блуд, драки, грязь…» Что на одного из дивеевских священнослужителей в декабре 1999 года было заведено уголовное дело за изнасилование 22-летней женщины. Говорят, для того чтобы «заткнуть» рот женщине, батюшке-насильнику пришлось заплатить полмиллиона рублей. Дело закрыли.

Как поверить в то, что «буйнопомешанных еретичек» сплавляют в дурдом, как, например, инокиню Марину Гавриленко (пройдя «курс лечения» молодая, здоровая девушка с трудом узнала родную мать!), что остальных держат в парализующем страхе. Что в монастыре существует тотальная слежка, и обитательницы монастыря подозревают, что прослушивающие «жучки» установлены не только в Троицком соборе, но и в кельях сестер, занесенных в «черный» список…

Трудно, невозможно во все это поверить. А с другой стороны, если пять лет назад по Дивееву ходили слухи о всевозможных чудесах, свершающихся под сенью монастырских стен (или слепой прозреет, или увечный выздоровеет), то сейчас ползут по дивеевским улицам совсем другие истории. Якобы выловили из реки трупы двух монахинь, наложивших на себя руки, якобы не брезгуют монашки развлекаться с новыми русскими (а иных — заставляют), якобы 5 мая 2000 года в монастырской гостинице была обнаружена мертвой со следами побоев на руках и шее тридцатидевятилетняя паломница Ирина, профессор из Москвы. А ведь раньше, как утверждают служители монастыря, даже за одну «повешенницу» с главы обители снимали крест…

Я вполне отдаю себе отчет, какой взрыв негодования вызовет эта статья, сколько ярости и злобы выплеснется после ее публикации. Но вот вопрос: обо всем этом упоминалось в негативной статье в «Московском комсомольце», около 300 копий открытого письма Союза казаков Дивеева были разосланы в различные инстанции и руководителям как светским, так и церковным, а что в ответ? А в ответ ничего. Молчание — знак согласия?

Вот что рассказала мне схимонахиня Антонина: до нее доходили слухи о происходящих в стенах обители трагедиях. И даже ее духовник — отец Кирилл, когда посылал к Сергии в монастырь, предупредил, мол, твое дело — молиться за Россию. И ни в коем случае не влезать во внутренние дела монастыря! Словно чувствовал, что может ждать в монастыре добрую и умную схимонахиню.

После того, как зимой прошлого года в Дивееве был найден труп одной из послушниц, матушку Антонину посетил участковый и предупредил о том, что ей лучше не ходить по ночам одной. Якобы то, что произошло с погибшей, которую напоили перед тем, как «помочь» влезть в петлю, может произойти и с ней, Антониной (правда, сам участковый утверждает, что предупредил схимонахиню о возможном столкновении с местными хулиганами). Через некоторое время схимонахиня узнала причину ухода из жизни несчастной. Это были, как она считает, письма, которые кто-то из служителей монастыря рассылал в вышестоящие инстанции. Многие думали, что это дело рук Антонины.

На все это мне могут сказать просто и жестко: Церковь у нас отделена от государства и все, что там происходит — не твое дело.

Допустим. Но разве жизни русских людей, попавших в беду, уже не интересуют государство, в котором они живут? Да и влияние «отделенной Церкви» уже далеко не незаметно. Монастырь жестко и бесцеремонно входит в жизнь жителей Дивеева, причем, помимо их желания и воли.

СПРУТ

Весной этого года в Дивеевском суде слушалось дело одной дивеевской старушки, которая пыталась противостоять захвату дивеевским монастырем земли, на которой жили ее предки на протяжении многих десятилетий, которую обрабатывали ее деды и отцы… Судебная тяжба дошла уже до Верховного суда России. Судья Верховного суда пишет в Нижегородский облсуд:

«…суд (отобравший у пожилой женщины землю в пользу монастыря) применил закон, не подлежащий применению, в частности ст. ст. 23 и 97 ЗК РСФСР являются НЕДЕЙСТВУЮЩИМИ… В приложении № 4 к решению Совета народных депутатов от 30 ноября 1993 года… НЕ ПРЕДУСМОТРЕНО ИЗЪЯТИЕ ЗЕМЕЛЬНОГО УЧАСТКА» и требует выслать в Верховный суд копию надзорного ПРОТЕСТА…»

Вынесет ли областной суд протест на изъятие у дивеевской жительницы ее земли, я не знаю, но что протест действиям Монастыря среди жителей Дивеева зреет, мне доподлинно известно!

У многих жителей райцентра все сильнее проявляется чувство, что монастырь, словно щупальцами, тянется к земельным участкам, квартирам, домам…

Из письма в редакцию:

«Обращаются к вам жители с. Дивеева, проживающие по улицам Жирякова и Садовой. А вопрос у нас к вам такой: некоторые жители этих улиц хотят продать свои дома. При оформлении документов нотариус посылает нас к игуменье (в церковь), чтобы она дала справку или благословение на продажу дома. И возникает вопрос — на каком основании и по какому закону мы должны брать эту справку на продажу своих приватизированных у государства домов?» Жителям даже толком не объяснили, что их дома и земли теперь вошли в так называемую «культурно-историческую зону», и живут они теперь не по общим законам…

Да что там говорить о слабо подкованных юридически сельских жителях. Монастырь отнял у официальных дивеевских властей муниципальное здание Дома культуры (бывшую трапезную монастыря), библиотеку и кинотеатр. Причем, как выяснилось впоследствии, незаконно. И если библиотеку депутаты Земского собрания отвоевали, вопреки решению местной исполнительной власти, то без ДК и кинотеатра дивеевцы живут до сих пор. А ведь когда обе стороны церковники и местная администрация в присутствии губернатора области договаривались о взаимном равноценном обмене, митрополит высокопарно произнес: «Рясы продадим, а Дивеево отстроим!»

Произнесенное более трех лет назад так и осталось красивым лозунгом. Монастырь здание ДК взял, а взамен всучил полуразрушенное помещение бывшего хозмага. Первый заместитель министра культуры Дементьева, приехавшая с проверкой в Дивеево, когда увидела, СКОЛЬКО нужно вбабахать денег для того, чтобы сделать из хозмага очаг культуры, сказала: «Я вас за этот обмен посадила бы!»

Еще можно понять, когда монастырское руководство пытается вернуть землю и имущество, отнятое когда-то большевиками (кстати, не рядовыми дивеевцами!), но как с точки зрения христианской морали объяснить, что монастырь отобрал у Дивеева здание, которое вообще никогда ему не принадлежало и построено в советские времена на народные деньги. Речь идет о здании бывшего райкома партии, которое церковники » изъяли» из собственности светских властей откровенным пошлым обманом?

Отчего никто из руководителей района не задастся вопросом, почему для учреждений культуры и детских ГОСУДАРСТВЕННЫХ учреждений льгот нет или они не применяются, а монастырю, ОТДЕЛЕННОМУ ОТ ГОСУДАРСТВА, льготы предоставлены! Получается, что благополучие и процветание монастыря ставится выше здоровья и образования детей!

Получается, что представители властей вместо того, чтобы защищать интересы граждан, тех, кому они служат, защищают интересы людей в черных рясах. Почему? Запуганы? Куплены? По глупости?

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Из заявления Латышевич Марии Прокопьевны атаману Дивеевского Союза казаков Нижегородской области подъесаулу В.А.Ледкову, начальнику Дивеевского РОВД А.А.Завьялову:

«…Прошу посодействовать забрать мою дочь Латышевич Антонину Васильевну из Кутузовского скита Дивеевского монастыря, находящуюся здесь с 1995 года. Состояние ее здоровья ухудшается с каждым днем из-за чрезмерных постов, физически тяжелой работы, недосыпания, нервных перегрузок от запугиваний концом света, приходом Антихриста, адом, если покинет скит. В 23 года у нее стало болеть сердце, желудок, печень, рушатся зубы и крайне опасное душевное состояние: «Мама, я покончу с собой. Держусь из последних сил чтобы не убежать. Ты меня не зови. Лучше я здесь умру за Христа или меня убьют».

Однажды здесь ее пытались изнасиловать, но Антонина, отбившись, убежала. Мое материнское сердце не выдержит, если я не окажу ей помощь своевременно.

Прошу вас, пока она еще жива, помочь вывезти дочь из Кутузовского скита Дивеевского монастыря.

http://www.geocities.com/zaschita/obitel2.html

Газета «Саров»

Е. Кривцова

БРОНЗОВЫЙ МОНАСТЫРЬ

Возвращаясь к напечатанному

«…О себе скажу коротко. Меня крестили в православном храме еще младенцем. Но по настоящему осознавать православную веру начал только несколько лет назад. И чем больше мне открывается прекрасный христианский (православный) мир, тем больше возникает вопросов. И вопросы эти адресуются не Господу Богу, Творцу Всевышнему, а земным представителям Русской православной церкви, которые являются посредниками между верующими и Богом.

О том, что в нашем Православном Доме далеко не все по слову Божьему делается, известно было еще религиозным философам: Бердяеву, Соловьеву, священнику А.Меню и другим. Сам преподобный батюшка Серафим Саровский еще при жизни своей печалился из-за того, что церковь православная отходит от истинного учения Христа. «Мы в настоящее время, — так отвечал старец, — по нашей почти всеобщей холодности к святой вере в Господа нашего Иисуса Христа… до того дошли, что, можно сказать, почти вовсе удалились от истинно-христианской жизни», (беседа старца Серафима с Н.А.Мотовиловым). Можно конечно во всем обвинить Сатану, но не все так просто и это уже другая тема. А писать и говорить о недостатках и ошибках надо… Статья «Обитель раздора», конечно, не красивая поэма о православном монастыре. Многих неустойчивых и слабоверующих она, возможно, и оттолкнет от дверей Православного Храма. Но глубоко верующая братия еще усерднее возьмется за «весла»…

Осипов Альберт, Саров

«…Е.Кривцова, посмотрите на другую сторону вашей статьи, о которой я могу сказать следующее: — «жизнь как она есть», так о ней и надо говорить-писать, что есть жизнь мирская, а есть иная (т.е. монашеская). Правда не все об этом различии знают, потому что не представляют, что есть что в той иной жизни… И виной этому наше религиозное невежество, нежелание узнать истину. Вот он камень преткновения. Незнание во всем только вред человеку. Если я не знаю технику электробезопасности, то что со мной будет, если я вздумаю поменять дома электропроводку? Виноват дом? Итак, во всем мы находим виноватых. Поэтому речь в статье может идти не о заложниках веры, а о заложниках невежества. Подтверждение этому можно найти в каждой колонке вашей статьи…

Авдиль, Дивеево»

Как мы и предполагали, публикация очерка «Обитель раздора» вызвала не только неподдельные интерес и внимание со стороны читателей, но и жесткие отповеди в адрес корреспондента, посмевшего усомнится в чистоте репутации некоторых священнослужителей.

Равнодушных не оказалось. Читатели разделились строго на «за» и «против», что означает — тема, поднятая в «Обители…», была принята людьми близко к сердцу. И все-таки те, кто осудил нас — были в меньшинстве. Но нас интересовало в первую очередь мнение дивеевских властей и «администрации» монастыря. Но и тут мы не ошиблись. Власти публикации «Сарова» просто «не заметили», а монастырские повели себя на наш взгляд более чем странно.

После выхода «Обители…» на имя главного редактора «Сарова» пришло толстенное письмо из газеты «Православная Москва» с просьбой опубликовать опровержение нашей статьи. Над «Опровержением» потрудилась редактор отдела церковной публицистики Н.И.Ставицкая. Но — «по поручению игуменьи Сергии». Во всяком случае, так утверждает в своем послании незнакомая нам г-жа Ставицкая, которую, кстати сказать, ни мало не смутило, что рассуждать о Вере и любви к Богу ей пришлось по заказу.

Нас удивило другое. Почему игуменья Сергия, хозяйка Диеевского монастыря, которую, прежде всего, касалась критическая статья, не ответила сама? Почему вместо того, чтобы открыто и честно вступить в дискуссию, матушка решила действовать через «заднее крыльцо», аж через Москву (чего уж тогда не через Иерусалим?).

Ну что ж, опровержение так опровержение — мы публикуем его — поскольку оно неофициальное — с некоторыми сокращениями.

Всякий грех — мерзость перед Богом.

Может ли уважаемый читатель представить себе такую ситуацию: он любит свою мать, постоянно чувствует ее доброту, сердечность, заботу, чувствует ее поддержку в трудные минуты жизни и вдруг узнает, что честь и достоинство дорогого человека не просто ставятся под сомнение, а поливаются грязью. Имя матери оболгано, оклеветано. Правда, тем человеком, который никак не хочет выглядеть клеветником и набрасывает на себя тогу борца за правду, утверждая, что цель его многочисленных хлестких, словно пощечина, обвинений одна — помочь «оступившейся» вернуться на путь истинный, исправиться. Именно это сравнение пришло мне в голову, когда я прочитала в газете «Саров» публикацию «Обитель раздора…»

К слову сказать, до православной печати я работала в ряде центральных светских изданий, которые обличали пороки нашего общества и разоблачали людей с нечистой совестью. Но мы всегда придерживались железного правила, которое можно назвать основным правилом честной журналистики: после встречи с обвинителями обязательно встречались с людьми, которых те обвиняли. Словом, внимательно выслушивали обе стороны. И я не перестаю удивляться, что Елена Кривцова, написавшая «обличительную» или «разоблачительную» корреспонденцию о Серафимо-Дивеевском монастыре, даже не встретилась с его настоятельницей — игуменьей Сергией. Чисто профессиональное недоумение у меня вызывает и другое обстоятельство: собрав «криминальные» факты, так поразившие журналистку, она не проверила их в районном отделе внутренних дел Дивеева. Что ж, эту работу мы за нее сделали, следуя известной поговорке: «Лучше поздно, чем никогда». И выяснили, что некоторые «жареные» факты (к каким, замечу, обычно бывает падка так называемая желтая пресса) представляют собой явную ложь, клевету. Другие искажены, перевраны. А третьи — чего журналистка и не скрывает — основываются на слухах, которые будто ползут по Дивееву. И что в итоге? В итоге получается ядовитая гремучая смесь.

Начнем, пожалуй, со слухов, которые любое уважающее себя издание публиковать не будет. А газета Саров опубликовала… Вот один из них: из реки вытащили трупы двух монахинь, наложивших на себя руки. «Не из реки вытащили — нашли в карьере на Северном, — сказал начальник Дивеевского ОВД А.А.Завьялов. — И не два трупа, а один. И не монахинь, а молодой женщины, которая, по словам опознавшей ее матери, часто уходила из дома и была психически нездорова. Заключение судмедэкспертов: смерть наступила в результате переохлаждения организма…»

Другой слух приводится даже с указанием конкретной даты: якобы 5 мая 2000 года — цитирую дальше — «…в монастырской гостинице была обнаружена мертвой со следами побоев на руках и шее тридцатидевятилетняя паломница Ирина, профессор из Москвы». Ну, во-первых, не профессор из Москвы, а доктор биологических наук из Владивостока. Во-вторых, не установила судмедэкспертиза никаких следов побоев. И в третьих, мать самоубийцы тоже признала, что у ее несчастной дочери были проблемы с психикой.

Что касается изнасилования 22-летней девушки дивеевским священником, и тут явный «прокол». Моя коллега не удосужилась узнать в милиции, что в возбуждении уголовного дела было отказано, да к тому же тот батюшка, на которого подали в суд, к Дивеевской обители никакого отношения не имеет…

Интересно, видела ли сама журналистка монахиню Марию, про которую пишет, что ту в качестве «буйнопомешанной еретички» сплавили в дурдом, и будто бы после курса лечения молодая здоровая женщина с трудом узнала родную мать? Если бы Елена Кривцова встретилась с ее мамой, то наверняка бы знала, что же в действительности произошло. Произошел, к несчастью, нервный срыв, только ни в какой «дурдом» монахиню не отправляли, а находится она сейчас в своей семье. Сестры обители за нее молятся, переживают, сочувствуют…

…Так в нагромождении лжи, занявшей почти две газетные полосы, встречается и факт в какой-то мере соответствующий действительности. Однако в какой? Кривцова пишет, что «за последние несколько лет в обители повесились несколько сестер…» В 1998 году был, как отмечено в гражданском деле, поднятом в милиции Александром Александровичем Завьяловым, случай самоповешания. Об этом случае мне также рассказала и матушка Александра, которая несет послушание в монастырской канцелярии, поэтому вынуждена встречаться, решать многие вопросы с представителями разных светских организаций:

- Сестра, которая покончила жизнь самоубийством, лечилась до этого в больнице в Нижнем Новгороде и стояла на учете в психдиспансере с диагнозом «шизофрения». У нее были сильные приступы. После одного такого приступа матушка-игуменья сказала сестре, что ей лучше уехать домой — ведь не всякому под силу выдержать монастырский режим. Она уехала, но потом вернулась. Матушка Сергия у нас добрая, всех жалеет, и приняла ее обратно. Но снова последовали приступ за приступом. Хотели везти бедную в Нижний Новгород в больницу — она отказалась. В тот день и повесилась… Мы все скорбим. Такая одаренная натура была! И в художественном плане, и в музыкальном. Может, поэтому девушка в свое время и попала в «Белое братство»…

Вообще после встречи с начальником Дивеевского РОВД у меня сложилось впечатление, что почти все преступления, которые совершаются здесь в районе, журналистка хочет «навесить» на монастырь. О чем ни спрашиваем у А.А.Завьялова, было ли что-то подобное и когда, он отвечает, что не было или же было, да только к Дивеевской обители никакого отношения не имеет. Например, поинтересовались мы у Александра Александровича, поступали ли в милицию заявления, что в монастыре «процветают воровство, блуд, драки». «Ни одного», — ответил он…

И можно сказать, что на уровне бреда звучит чье-то утверждение, в котором, по признанию Кривцовой, поверить ей трудно, тем не менее, она приводит его в газете: мол, не только в Троицком соборе (!), но и в кельях сестер, занесенных в «черный список», установлены подслушивающие устройства. Помилуйте! Любой мало-мальски образованный в техническом отношении человек скажет вам, что это противопожарные датчики…

Видно очень хотелось корреспонденту сгустить краски, и в ход пошло все! Ничем не побрезговала газета!

Журналистка пишет: «Я вполне отдаю себе отчет, какой взрыв негодования вызовет эта статья, сколько ярости и злобы выплеснется после ее публикации». Не видела я «взрыва негодования» у настоятельницы обители матушки Сергии, когда мы говорили об обстоятельствах, изложенных в статье, не испытывала ни ярости, ни злобы — только сожаление и горечь, что еще одна душа попала в сатанинские сети.

Злое дело сотворила журналистка, уподобившись злейшим врагам Церкви, богоборцам…

Что же касается материала «Обитель раздора…», я бы сказала, что по журналистски он был закончен эффектно. В главке, называющейся «Вместо эпилога», приводится душераздирающее заявление женщины атаману Дивеевского Союза казаков Нижегородской области подкесаулу В.А.Ледкову и начальнику Дивеевского РОВД А.А.Завьялову. Мария Прокопьевна Латышевич пишет, что ее дочь Антонина Латышевич с 1995 года находится в Кутузовском скиту Дивеевского монастыря, из-за невыносимой жизни в монастыре может покончить с собой. Но снова задам крайне важный как для меня, так, думаю и читателя вопрос: виделась ли сама Елена Кривцова с послушницей Антониной, говорила ли с ней? Нет. А если бы виделась, то услышала бы совсем иное. Письмо послушницы, адресованное газете «Саров» и ее читателям, приведу полностью:

«Обращается к вам дочь Латышевич Марии Антонина Латышевич. Прочитав статью «Обитель раздора…», я хочу сообщить вам, что обо мне моей матерью даны ложные сведения… Я хочу остаться здесь жить, в этом монастыре, несмотря на то, что моя мать в течение пяти лет применяет разные средства и уговоры, чтобы я уехала из этого монастыря и жила в миру. Правда, я болела недавно — у меня болела печень, но сейчас, после лечения, я чувствую себя неплохо, работаю. Зубы я тоже пролечила. Здоровье и до монастыря у меня было слабое… Несмотря на болезни и искушения, я хочу жить в этом монастыре. Каждый человек вправе сам избирать по сердцу и разуму свой жизненный путь, и я очень хочу, чтобы моя мама поняла меня и не беспокоила напрасно.

С уважением — послушница Кутузовского скита Латышевич Антонина»

Что к этому добавить? Что искупить вину журналистка Е.Кривцова (повторяюсь: называющая себя, а также главного редактора частной газеты «Саров» А.Ломтева православными людьми) может лишь покаянием. Святые отцы говорили, что надо не только жалеть о содеянном, но и дать удовлетворение за грехи трудами покаяния. А такими трудами могут стать правдивые статьи о смиренной Дивеевской обители, о восстановлении Богородичной Канавки и тех православных чудесах, которые сегодня тут совершаются. Выбор за вами, коллеги!

Редактор отдела церковной публицистики газеты «Православная Москва»
Н.И.Ставицкая»

Теперь давайте попробуем разобраться: опровергает ли «Опровержение» то, что было написано в «Обители…»

Первая хитрость, к которой прибегают все, кто не согласен с точкой зрения «Сарова», изложенной в «Обители…» — упорно «НЕ ЗАМЕЧАТЬ».

Мы, например, писали, что матушка Сергия не захотела удостоить аудиенцией корреспондентов «Сарова», а Ставицкая продолжает бубнить свое — «Кривцова… даже не встретилась с настоятельницей». Для тех, кто в танке: Сергия НЕ ЖЕЛАЕТ встречаться с Кривцовой! Не замечают «опровергатели» и главной проблемы — напряженного отношения дивеевцев к монастырю, к некоторым его действиям, например, бесцеремонному захвату земель и строений. Ревнители светлого образа монастыря просто игнорируют и старушку, которая до сих пор судится с игуменьей за свой потомственный клочок земли, и мальчишку, оставшегося без жилья по воле монастырских, украденное у дивеевцев здание, владельцев домов, которые не могут распорядиться своей собственностью только потому, что матушка не дает разрешения.

Между тем позиция захватить как можно больше — личная позиция игуменьи Сергии. Поскольку по «земельному вопросу» митрополит Смоленский и Калининградский владыко Кирилл, например, высказался жестко и прямо — эта проблема уже дано перешла в ранг нравственных.

Важно не количество, важно КАК это делается — считает владыко Кирилл. Он убежден, что, решая вопросы на право владения, церковь НЕ ДОЛЖНА действовать силовыми методами, опираясь на власть. В ином случае, о какой заботе о пастве может идти речь? Но матушка Сергия, очевидно, вошла уже в такой административный раж, что не может остановиться, задуматься об этой самой нравственности — судится с каждым и всяким.

Второй прием (известный и широко применяемый «честными московскими журналистами») — передергивание. Автор «Опровержения» утверждает: не было смертей среди послушниц, утопленниц-монашек. Все врет корреспондент Кривцова, которая не удосужилась проверить «жареные факты» в районном отделе внутренних дел Дивеева. А если и были какие-то одиночные факты, то каждый из них Ставицкая обкясняет легко (слишком уж легко!) — те, кто наложил на себя руки, были просто психически нездоровы.

Ну, во-первых, мы писали, что «если пять лет назад по Дивееву ходили слухи о всевозможных чудесах, свершающихся под сенью монастырских стен, то сейчас ползут по дивеевским улицам совсем другие слухи». Мы не приводили «фактов», мы говорили о НАСТРОЕНИЯХ. А то, что настроения в Дивееве именно такие — это уже ФАКТ!

Во-вторых, кто сказал Ставицкой, что мы не обращались в милицию? Диктофонная запись бесед нашего корреспондента с заместителем начальника РОВД Владимиром Викторовичем Лариным, разговор с участковым Приваловым в редакции имеется. Но любопытно другое.

В милиции утверждают: НИЧЕГО не было. Сама же Ставицкая признает: БЫЛО, только не так и не столько. А ведь о найденном трупе молодой женщины в карьере на Северном в РОВД нам не сообщили. То есть в милиции нам откровенно наврали. Вот и обращайся после этого к правоохранителям!

После выхода «Обители…» слухи, о которых мы писали только как о слухах, нашли подтверждения. На редакцию вышли люди, которые свидетельствовали, что летом прошлого года видели на речке Вичкинзе трупы двух монашек. Другой вопрос, почему умалчивает об этом милиция? А между тем по Дивееву ходит другая легенда — якобы в милиции имеется компромат и на саму матушку. Бывший сотрудник РОВД Василий Малышев тоже об этом слышал. Да что с того?! Матушку боятся даже сотрудники милиции.

- Один из начальников, — рассказал Василий Васильевич, — как только завидит ее на улице, бежит к ней, чтобы приложиться к ручке… А все потому, — рассуждал дивеевский житель, — что дверь в кабинет главы района (бывшего) игуменья открывает ногой…

Рассказал нам Василий Васильевич и о кладбище, что расположено на территории монастыря. И вот ведь какая штука — на глазах всего Дивеева растет количество могилок на том погосте. А в милиции и знать не знают? Или не имеют права вмешиваться в жизнь монастыря? — Однажды, — вспомнил Малышев, — из-за этого мы вора, который скрылся в монастырской гостинице, упустили. Пока спрашивали разрешения игуменьи, пока его получали — вор и сбежал…

Да, нелегко работать милиционерам в условиях соседства с монастырской крепостью. Тут одно из двух — либо приспосабливаешься и пляшешь под «дудку», либо наживаешь себе врагов. С двух раз отгадайте, что легче? Правильно. А тут еще и слушок (не факт, не факт, конечно) — мол, матушка-то Сергия самому Склярову родственница! Вот и получается, что все найденные трупы — без «криминальных» признаков, а все наложившие на себя руки — с признаками психзаболеваний…

Кстати, сама «опровергательница» признает, что добрая матушка Сергия принимает в монастырь психически ненормальных. А ведь известно, что это является грубейшим нарушением монастырских канонов. Или все те несчастные, о ком идет речь в статье «Опровержение…», сошли с ума уже от монастырской жизни?

Психически неуравновешенным человеком манипулировать проще. Бессловесная рабочая сила. А что — удобно. И главное тихо. Как на кладбище…

…Могилка молодой послушницы, что покоится на городском кладбище, убрана цветами. Снега по пояс, а к «Людмиле Доренской, 1957г — 1998 г» кто-то протоптал тропинку. Вот уже три года чья-то душа скорбит о женщине, приехавшей в Дивеево из далекого Архангельска, искавшей защиты и понимания под крышей монастыря. Говорят, что Людмила повесилась. Неужели же и эта красивая послушница с умными, ясными глазами тоже была психбольной?!..

Могилу Доренской мы нашли с помощью одной из наших читательниц, приславшей в редакцию письмо:

«…Какие факты нужны корреспондентке «Городского курьера» Курякиной о молодых монашках, покоящихся на местном кладбище? Пусть она зайдет на кладбище и лично удостовериться — слева от центрального входа, прямо вдоль ограды их уже мно-о-о-го положили… Мария Степановна, с. Дивеево»

Права оказалась Мария Степановна. Могил много. И на погосте, и за оградой, и с фотографиями и надписями. Но безымянных больше. О том, что здесь покоится человек, говорят только холмик и крест, сделанные словно второпях. Словно кто-то спешил быстрее похоронить, отделаться от ненужной проблемы. А кто был этот усопший, какого роду-племени, чья душа нашла покой на дивеевской земле — неизвестно. Мы попытались выяснить, как появились эти могилы, где зафиксировано, кто в них похоронен. Ни одного документа! Значит, мы обязательно еще раз вернемся к кладбищенской теме и будем настаивать на том, чтобы вопросом о неизвестных захоронениях занялась прокуратура.

Автор «Опровержения» удивляется, как это мы посмели написать «обличительную» и «разоблачительную корреспонденцию о Серафимо-Дивеевском монастыре». Мы тоже удивляемся. Только другому. Ежели московский журналист, «проработавший в ряде центральных светских изданиях», так и не научился видеть разницы между разоблачительными и проблемными статьями — так это уж, извините, его трудности. Ведь то, что проблемы есть, не увидит только совсем уж ангажированный журналист.

Заканчивает свое «Опровержение» московская гостья историей Тони Латышевич. Нам она стала известна из заявления матери девушки, которое было отправлено в Дивеевское РОВД. Мария Прокопьевна просила, умоляла помочь вырвать ее дочь из монастыря. Можно только представить, насколько сильной может быть материнская любовь к дочери, ради которой она подняла на ноги сотрудников Кулебакского ГОВД, депутатов Госдумы, центральное телевидение! Чем же отвечает дочь, обязанная по-христиански чтить родителей? Практически отречением от матери. Не об этом ли самом так красиво рассуждает автор «опровержения» в самом начале своей статьи? Рассуждает, возмущается поведением абстрактного неблагодарного дитяти, и тут же публикует обращение Тони Латышевич — того самого неблагодарного дитяти. Письмо, от которого становится весьма тревожно на душе. Словно говорит с тобой не живой человек, а неодушевленный предмет, зомби, запрограммированный на одном: «Я хочу жить в этом монастыре, я хочу, чтобы моя мама не беспокоила меня, я хочу остаться жить здесь, мне хорошо…»

Мы связались по телефону с родственниками девушки, живущими в станице Дондуковская республики Адыгея. Первый наш вопрос был о здоровье Тони.

- Мама ездила к Тоне в середине февраля, — рассказал брат девушки, Алексей Латышевич. — Она недавно лежала в больнице — болело сердце, кроме того, у нее вырезали аппендицит.

Тоня то хочет ехать, то не хочет. Она боится! Ей там постоянно внушают, что если уйдешь, то наступит конец света, а Бог ее накажет. Ей страшно.

Понимаете, когда она уходила в монастырь для того, чтобы чуть-чуть подлечить здоровье, речь шла о временном пребывании. У нее был нервный срыв. Тоня уехала. А теперь мы не можем ее забрать. Все дело упирается в игуменью. Она не хочет благословить Тоню даже на временный отпуск домой. Игуменья сказала, что отпустит Тоню только на похороны матери. Помогите, если можете…

Ведь что же получается — дочь, под страхом Божьего наказания отрекается от родной матери! Между тем в отделе по религиозному образованию Московской Патриархии разъясняют, что по Уставу Русской православной церкви в монастырь принимаются только лица, получившие благословение родителей.

Чему же так умиляется г-жа Ставицкая?!

Так для чего все-таки мы опубликовали «Обитель раздора»? Для дешевой ли славы «разоблачителей»? Наши вдумчивые незасектованные читатели поняли, конечно, — для того, чтобы люди в черных одеждах смогли взглянуть на себя со стороны. Увидели, что монахини в общении со светскими людьми злы, что народ с горькой иронией смотрит на попов разкезжающих в иномарках, на бритоголовых с золотыми перстнями и цепями «прихожан», бесцеремонно теснящих простой люд, что люди на стороне старушки, у которой отняли клочок земли… Доктор философии Андрей Дахин сказал недавно программную вещь: «Бронзовение Русской православной церкви — одна из причин популярности деструктивных культов…»

Церковь бронзовеет. А монастырь, похоже, уже забронзовел.

И, наконец. Не упрекай во лжи, если сам лжешь!

Ставицкая пишет: «По поручению игуменьи Сергии мною подготовлена статья-опровержение». Несколько раз в редакцию звонили и от имени монастыря требовали публикации этой статьи, пугая судебным иском. Подготовив к печати материал, мы обратились к Сергии: чтобы «Опровержение» было официальным документом, нужна ее подпись. Матушка Сергия очень удивилась, узнав о существовании статьи, и намертво отказалась ее подписывать! Знать ничего не знаю, ведать ничего не ведаю! А как же «по поручению…»?!

«Всякий грех — мерзость перед Богом» — назвала свое «опровержение» Ставицкая. Лгать — грешно! Так которая из двух дам — светская или церковная — не избежала искуса лукавого и совершила мерзость перед Богом?
>>

Это сообщение отредактировал Мяу - 12.10.2012 - 02:19

плюс еще какой-то разбор опровержений, среди чего читаем:

1998+3=2001. То есть статье, если она вообще существует, больше 10 лет. Зачем выдавать ее за новую?

Судя по тому, что ранее «Мяу»:
- яростно выступала против проведения медицинских прививок и проб на реакцию Манту своим детям;
- утверждала, что «у любящей матери существует некое особое биополе, которое влияет на ее ребенка и неким образом помогает ему справляться с инфекциями...» ( http://yarportal.ru/topic139571s30.html?#entry3681901, http://yarportal.ru/topic137912s360.html?#entry10556155);
- носилась тут с некими «рецептами народной медицины», восхваляла гомеопатов ( http://yarportal.ru/topic363492s15.html?#entry10552638 ) и заявляла, что детей надо лечить от глистов дёгтем и березовыми отварами ( http://yarportal.ru/topic353161s0.html?#entry10354706 ) ;
- кричала, что если врач направляет ребенка на рентген - то должен сесть в тюрьму ( http://yarportal.ru/topic357918s15.html?#entry10404190 ) и пр.

- это носительница стихийно сложившихся оккультных взглядов и всякого рода "альтернативных методов оздоровления".

Что, в общем-то, неудивительно, поскольку «достоверную информацию» дама черпает, как постоянно оговариваеся сама, из двух источников: «об этом передавали по телеку» и «об этом писали в интернете».

Как я вижу по репликам, у какой-то ее подружки престарелая маменька стала активно посещать один из монастырей, отчего у самой подружки случился разрыв шаблона, а "Мяу" полезла искать информацию, что же такое вообще монастырь, и налетела на старую "дивеевскую" публикацию.

После этого всё в голове у "Мау" сразу встало на свои иместа:

«Если детей с раннего возраста по церквям таскать и провославной литературой пичкать.. в зрелом возрасте они пополнят число религиозных фанатиков и наша церковь будет процветать, богатеть, жиреть и пухнуть от доходов со своей безответной и покорной религиозной паствы..» (http://yarportal.ru/topic386211s45.html?#entry11186892)

Короче, после нескольких лет отчаянной борьбы с врачами-вредителями, которые вступили в заговор с целью изничожить прививками, таблетками и "лучами смерти" ее детей (собственно, этому посвящена половина всех реплик пользовательницы на форуме), она обнаружила нового перспективного врага - Церковь, которая "жиреет и пухнет" на народной доверчивости.

И так разогналась, что разместила одну и ту же статью десятилетней давности аж в четырех форумских разделах: «Журналистика», «Право», «Воспитание и развитие», а также «Психология, философия, религия».

Ну уж теперь-то Русская Православная Церковь, однозначно, рухнет, а монастыри сроют бульдозерами

Это сообщение отредактировал info - 12.10.2012 - 05:58

Боже.. что за бред вы пишите..
Как вы внимательно за мной следите..за моими сообщениями.. это даже странно..
Объяснюсь.. у моей знакомой произошла жуткая история.. мать настолько ушла в религию, что при своей ничтожной пенсии в 10 тысяч рублей собирается отписать монастырю кругленькую сумму в несколько сотен тясяч с продажи своей недвижимости..
Лично меня это очень тронуло.. уверена в Ярославле это не единичный случай..

Да, действительно, я уже позже заметила, что эта статья 10-летней давности, но кто даст гарантию, что в нашем сегодняшнем обществе даже и через десять лет не творится тоже самое безобразие? Возможно, что стало даже еще и хуже!

Статью я нашла совершенно случайно на сайте "http://trivodnom.se-ua.net/page8/1/71/" и в свете последних событий, происходящих с моей знакомой, посчитала нужным опубликовать ее на всеобщее обозрение.

Как говорится, предупрежден-вооружен. Пусть люди лишний раз задумаются и будут осторожны, чтоб с ними не произошло то, что произошло с моей знакомой..

такая же статья есть и здесь "http://left.ru/2000/8/Cheth.htm"

Это сообщение отредактировал Мяу - 12.10.2012 - 21:51

Я еще раз повторюсь.. для непонятливых или тех, кто не хочет понимать.. Я НЕ ВОЮЮ.. Я ВЫСКАЗЫВАЮ СВОЕ МНЕНИЕ НА ИНТЕРЕСУЮЩИЕ МЕНЯ ТЕМЫ..
прочитайте эти слова внимательно!
поверьте, я с интересом читаю и мнения других людей по этим темам..

Это сообщение отредактировал Мяу - 12.10.2012 - 09:46

Я Вам открою страшную тайну. Для того, чтобы составить представление о человеке, за ним не нужно особо следить. По-крайней мере, на форуме. Щелкаете под ником ссылку «Профиль», в открывшемся окне - раздел «Найти все сообщения этого пользователя» - и читаете

ну чтож.. не могу не согласиться..в отношении вас я сделала тоже самое..
правда, не вчитывалась внимательно, мне, честно говоря, это мало интересно..
должна вас разочаровать..интернетные сообщения не всегда достаточно верно отражают человека..вы во многом неправы в отношении меня..
но, уж извините, ваши представления обо мне мне тоже мало интересны
мне намного более интересна сама тема и мнение людей о ней..
читайте первый пост.. и пишите уж лучше по-существу темы..