Система исполнения наказаний (Ярославль)

О пытках заявили заключенные еще одной ярославской колонии
Медиазона
17:25, 1 ноября 2018
Надежный источник
Обновление: Управление ФСИН по Ярославской области начало проверку информации о пытках в колонии в Угличе.
Заключенные ИК-3 в Угличе, Ярославская область обратились в фонд «Общественный вердикт» с заявлением о пытках.

Адвокату фонда, сообщает «Общественный вердикт» в своем телеграм-канале, удалось поговорить с четырьмя заключенными. Один из них — Александр Кочергин — в частности рассказал, как сотрудники колонии раздели его, заставили приседать несколько десятков раз, а затем избили и оставили в холодную погоду в неотапливаемом помещении.

Еще один опрошенный — Рафаэль Мифтахов — сообщил, что его заставляли написать заявление о возбуждении уголовного дела на другого заключенного, который пожаловался в прокуратуру на пытки.

Юристы фонда в ближайшее время намерены обратиться в следственные органы, чтобы они проверили информацию о пытках и решили вопрос о возбуждении уголовных дел.

В ИК-3, отмечает «Общественный вердикт», была проведена проверка после того, как широкую огласку получили пытки в другой ярославской колонии — ИК № 1. Заключенные начали массово писать жалобы в прокуратуру, однако руководство колонии, по данным фонда, разными способами вынудило их отказаться от претензий.

Проверки в колониях начались после того, как в июле «Новая газета» обнародовала переданное ей «Общественным вердиктом» видео, на котором пытали заключенного колонии № 1 в Ярославле Евгения Макарова. Было возбуждено уголовное дело, обвиняемыми по которому проходят 15 человек.

https://meduza.io/news/2018/11/01/o-pytkah-...lavskoy-kolonii

https://tass.ru/proisshestviya/5751971

Михаил Контуев, 76.ru

Я бы не доверял такой пост человеку, написавшему научное исследование по контрразведке США. Очевидно, он афиллирован с конторой.

В беседе с юристами из российского комитета против пыток случайно выяснилось, что они тоже предполагают, что скандал искусственно создан в интересах золотова с целью передела УФСИН в пользу росгвардии.

Уже 12 человек из колонии в сизо закрыли?

«Избиение пошло ему на пользу»: замглавы ФСИН нашёл плюсы в пытках заключённых в ярославской колонии

Заместитель директора ФСИН России Валерий Максименко прокомментировал дело бывшего заключённого Евгения Макарова, который стал жертвой пыток в ярославской исправительной колонии. Он назвал происходящее воспитательными методами и даже нашёл в этом плюсы.

— Был такой очень неудобный гражданин, — цитирует Валерия Максименко News.Ru. — Нарушал, нарушал, нарушал. Дошло до того, что его избили. После того как Макарова избили, он не допустил за полтора года ни одного нарушения. Вот тут и верь, пошло ему это на пользу или нет.

При этом Максименко отметил, что не призывает сотрудников ФСИН бить и пытать заключённых и, наоборот, выступает за то, чтобы нарушители закона были наказаны.

Михаил Контуев
Оригинал материала: https://76.ru/text/gorod/65608781/?from=centerleftcol_old

Это сообщение отредактировал Anasazi - 12.11.2018 - 13:25

«Мне не хочется драться»

Евгений Макаров, рассказавший о пытках в ярославской колонии — о том, что с ним случилось, о чем он мечтал до воли и как относится к тем, кто его пытал

Под Новый год принято подводить подсчет побед и поражений, и одна из самых больших наших побед в уходящем году — это, разумеется, случай с ярославской колонией № 1. Жизнь — блестящий режиссер, она как-то так выстроила внутреннюю драматургию этой истории, что прям хоть завтра снимай блокбастер. Сюжет его будет, конечно, незамысловат — но так всегда и бывает во всех ветхозаветных случаях.

Вот есть тюрьма, где год за годом садисты-тюремщики бьют и пытают зэков. И есть среди этих зэков неразлучная тройка героев, двое из которых сидят совсем по беспределу, а третий — да, человек непростой судьбы. И вот, пока другие молчат, эти трое стараются докричаться до воли и рассказать о том, что творится в их колонии. И всякая такая их попытка оборачивается еще более страшным адом: новыми пытками, новым карцером.

Одна из этих пыток оказывается снята на видео, притом самими тюремщиками, из чисто садистских соображений. Заключенный, которого пытают на видео, — тот самый человек трудной судьбы — узнает о том, что запись попала к друзьям на воле. (Тут в фильме будет дополнительное сюжетное ответвление, раскрывающее интригу, как именно запись утекла; там речь будет идти про бескорыстный риск и благородство.) Герой терзается и мучается: с одной стороны, публикация видео — это шанс докричаться до людей, а с другой стороны — смертельный риск. Ведь он по-прежнему в руках злодеев. Но наблюдая страдания и унижения других заключенных, герой принимает решение опубликовать видео.

И — весь мир встает на уши, все в одночасье узнают про российскую «Гуантанамо», Ярославскую ИК-1.

Последние кадры — неизменный для блокбастеров хеппи-энд. Злодеи арестованы, а главный герой выходит за ворота тюрьмы, где его ждет толпа восторженных журналистов.

В этом синопсисе воображаемого фильма нет ни малейшей натяжки, кроме одной: ни о каком хеппи-энде пока речи нет.

Из 20 тюремщиков, чьи личности установлены в связи с уголовным делом по пыткам, арестованы только 15. В отношении остальных решение не принято. Да и судьба главного героя — заключенного Евгения Макарова, освобожденного из колонии 2 октября по отбытии срока, пока тоже довольно туманна.

В последние предновогодние дни «Новая» отправилась к нему домой, в небольшую чистенькую квартиру в рабочем поселке Ляпинка на окраине Ярославля, где Женя живет вместе с мамой, чтобы выпить с ним кофе и напомнить ему об обязательствах, которые герой теперь пожизненно несет перед остальным миром.

Вот основные мысли отсидевшего восемь лет Макарова о том, что с ним случилось, и о том, что ждет его впереди.

О будущем
У меня сейчас надзор, на три года после освобождения. Меня могут даже посадить за несоблюдение. Мне уже заранее запретили на Новый год на елки эти ходить, в общественные места. Нигде мне нельзя появляться. Привязали меня к этому адресу с десяти вечера и до шести утра. И вот я не знаю, как к подруге мне съездить? Мне вообще все запрещают. Она вон меня зовет на выходные — а я-то не могу. В будни она работает с 9 до 18, и что я поеду на другой конец района, чтобы мне с ней посидеть два часа, а потом к десяти домой возвращаться? Смысл какой? Только кататься вот так на автобусах.

Работать мне можно, да. Но я же на любую не пойду. Куда бы хотелось? Конечно бы, хотелось правозащитной деятельностью какой-нибудь заниматься. Но у меня пока с этим ничего не получается. Нет пока такой возможности. С 17 лет я по тюрьмам провел. У меня образования нет никакого, я в тюрьме школу заканчивал. Я хотел бы сначала права хотя бы получить, чтобы машина была, средство передвижения. И потом уже смотреть, что дальше.

Когда меня сажали, я ни о чем особо не думал. Мужчины вообще мало думают. Я, по крайней мере, в 17 лет не думал. Я хулиганил. Потом, в тюрьме, конечно, уже осмыслял все. Срок мне пошел на пользу. Мировоззрение поменялось, повзрослел я. И общался я там только со взрослыми людьми. Кто-то успешный, кто-то неуспешный. Но вот с кем сидел — в основном хорошие люди были.

Большинство сидит за случайность. Дело случая — или просто в жизни что-то пошло не так.

Кто-то пить начал, кто-то еще что-то, кто-то просто придурок — подраться ему хочется или еще что-то. А мне — нет, мне не хочется подраться. Я уже надрался, мне хватит.

О принятом решении

Вот когда это видео появилось, у меня даже радость была. Я думал, взвешивал все «за» и «против» его публикации. Понял, что «за» — больше. Что в лагере пацанам будет полегче. Я понял: ну все, теперь все по-другому будет, все их идиотские ответы-отписки — все по-другому теперь повернется. Они писали же: «Да он сам головой об дубинки стучался». И вот в итоге что получилось.

Непомнящих (отбывал в Ярославской ИК-1 с 2015 по 2017 год срок, связанный с событиями на Болотной площади — прим. ред.) и Вахапов (отбывал в Ярославской ИК-1 с 2011 по 2018 год срок, назначенный в связи с фабрикованным обвинением в растлении несовершеннолетних. «Новая» многократно писала об этом деле — прим. ред.) — хорошие ребята, которые всегда готовы помочь. Мы сидели все в одном изоляторе. За что Непомнящих сидел — знаю. За Болотную площадь. Знаю, что его бил ОМОН, и за это его посадили: нападение на сотрудника. Я не знаю, какую они цель преследовали на этой Болотной. Но если цель была справедливая — то почему бы и нет?

В изоляторе мы сидели в разных камерах и скрикивались. Там вот есть коридор, продол, и камеры вдоль него идут. В камере ты один. А в соседних — Ваня Непомнящих, допустим, и Вахапов. Тоже в одиночных. И все мы друг друга уже знали: и меня знали, и Вахапова знали, и с Ваней я познакомился. Ну там как бывает, вкратце если? Очень громко там орать надо. Вот забрали кого-то, избили. Начинаются крики-оры. «Почему? Кто? За что? Кого избили?» И вот я кричу: «Я буду писать». Вахапов, допустим: «Я тоже буду писать. Придет адвокат — все вместе втроем напишем. Всё, пишем — и не отказываемся. Да? — Да!» А то там бывает такое…

О злодеях

Вот они уже сейчас сидят и воют: нет у них там медицины, все больные. Только сейчас они задумались, что у них на иждивении дети, матери старые. Они только сейчас об этом вспомнили. До этого им без разницы было. Так вот пусть посидят. Хотя я знаю, что им все равно поблажки идут, к ним относятся там по-другому.

В Ярославле на «Коровниках» (СИЗО № 1 города Ярославля — прим. ред.) они. Там же, куда они приезжали бить тех, кто содержится в СИЗО. Отдельно от народа, конечно, сидят, их государство охраняет.

У меня много друзей, которые в армии служили. А в армии тоже наподобие тюрьмы все устроено. Там же тоже есть такие обиженные. Он зубной щеткой туалеты там мыл, а потом он отслужит свой срок — и идет работать во ФСИН или полицию, свою злость вымещает на всех.

У них как заведено: кто больше навредничал — тот и лучше, тот и звездочки получает. Вот, например, просыпаешься с утра, хочешь чаю попить или кофе, а этот придурок говорит: «Не давать ему кипяток. Дать ему просто кофе сухой». И эти инспектора стоят, вот так вот на тебя улыбаются: «А мы тебе не дадим кипяток, сухим ешь этот кофе». И ты думаешь: вот урод.

А кто-то есть и по-другому себя ведет. Это от души зависит, от самого человека зависит.

Мы-то не то, что они. Мы-то люди, мы не будем им уподобл@ться. Они пытаются сейчас из себя хороших строить. Хотя мне жалко их родственников, родителей. Я-то это все понимаю, у меня родственники тоже через это все прошли. Но я им так не спущу.

О воле

Чего хотелось, когда освободился? Отдохнуть просто хотелось. Нет, я не напивался еще. Выпивать — выпивал, но не напивался. А так… Везде был, и в клубах был, и в ресторанах был. И с пацанами погулял, и с девчонками погулял. Были ребята, кто писал мне туда, — я их сразу, когда вышел, отблагодарил всех. Важно же, когда кто-то пишет, поддерживает.

Я по всему соскучился. По еде нормальной, по тому же кофе, по дому, по дивану. Там же ты не можешь прилечь за весь день с 5 утра и до 9 вечера. По дивану особенно я соскучился. Валяюсь, да.

Потихоньку осваиваюсь. Сейчас зуб вставлять буду. Там же не лечили их вообще, а он у меня болел, начал разваливаться. Там только выдрать было можно — и вот мне пришлось его выдрать. Год мне оставалось сидеть. Сейчас-то, конечно, уже думаю: надо было б потерпеть и сохранить его, а тут вылечить. А тогда я думал: это мне целую зиму еще терпеть. И решил лучше выдрать сразу.

В целом на воле ничего не поменялось. Я когда садился — еще эти интернеты не были так сильно распространены. Но меня это не то чтобы удивляет. Понятно, пока я сидел, тут построили целую сеть с интернетами. Технологии-то идут вперед. А жизнь — жизнь не поменялась, люди не поменялись. И также они все думают, как и думали до этого, заботят их одни и те же вещи, то же самое, что заботило их и раньше.

Люди-то в целом хорошие.

Также и эти сотрудники. Может, они найдут там прощение. Перед богом, перед кем-то там. Хотя, конечно, пусть пойдут посидят, подумают, посмотрят, как она, жизнь, выглядит там.

Евгений Макаров просил опубликовать в газете привет и поздравления бывшим сокамерникам, которые, несомненно, получат и прочтут этот номер «Новой»: «Держитесь, пацаны!»

Ольга Боброва, novayagazeta.ru

пздц

Да это-то ладно...

Меня больше другое добило:
Работать мне можно, да. Но я же на любую не пойду. Куда бы хотелось? Конечно бы, хотелось правозащитной деятельностью какой-нибудь заниматься. Но у меня пока с этим ничего не получается. Нет пока такой возможности. С 17 лет я по тюрьмам провел. У меня образования нет никакого, я в тюрьме школу заканчивал. Я хотел бы сначала права хотя бы получить, чтобы машина была, средство передвижения. И потом уже смотреть, что дальше.


Т.е. у этого замечательного гражданина, который с малолетки по колониям чалился, нет ни образования, ни опыта, но при этом хватает наглости выёбываться, что мол "не на любую работу пойду". Звездой себя возомнил что ли?

Занимательная статейка. Щас всплакну. Кофе с водой ему подавай....но работать не не не.

И на какие шиши он хочет получить ВУ,а потом и авто приобрести?

Заставит мамашу кредит взять.

Пройдёт суд над УФСИНовцами, там наверняка этим терпилой будет заявлен гражданский иск. Если избивавших признают виновными (а предпосылок к обратному вроде пока нет), то и наверняка взыщут в пользу этого добрейшего и положительного человека кругленькую сумму. А её уж можно и на автошколу потратить, и на авто, и на рестораны с девками.

Замечательно!
Считаю, что тэзисы достойны изучения каждым вьюношем, начинающим жЫть!