Стихи Александра Шиханова, почитайте, выскажите мнение

На один хороший отзыв два плохих.
Ожидаемо.
Но продолжу.

Начитавшись Зиновьева

День сумасбродный, суматошный,
Невнятный, скомканный, кривой,
С начальством мелочно-дотошным,
С больной с обеда головой.
Под вечер решены задачи.
Таблетку в рот. Стакан воды.
Но нет – как жаль! – большой удачи.
И нет – о счастие! – беды.

1999

Декабрьская цыганочка

Не спится что-то, муторно,
И в голове тоска.
Все лезут мысли смутные
С кем ты теперь и как…
Ах, девочка весенняя!
Длинна ночь в декабре.
Луна – светило Севера,
Деревья в серебре…
А наших струн трезвучие
Аккордом не звучит.
Ну сколько можно мучаться?
Молчи, молчи, молчи…

Ну встанешь, выпьешь водочки
И снова полежишь.
В постели, точно в лодочке
Качает – еле жив.
И то ли пить, а то ли выть,
К чертям вступая в хор,
И все мотив назойливый,
Цыганский перебор…
А наши струны зазвучат
Опять не в унисон,
И камнем ляжет на меня
Под утро серый сон.

А утром вновь заботы и
Лишь кровь стучит в виски.
Кручусь, верчусь, замотанный,
Зажат в тиски тоски,
И кружится цыганочка,
И кругом голова.
Пословица о саночках
Во всем была права.
И не могу рассеяться
С утра и до утра…
Ах, девочка весенняя!
Декабрьская хандра…

1999

Вчера шел снег, засыпав город.
И, днем подтаяв, к ночи наст
На кухне вымытым фарфором
Сиял, маня разбиться нас.
А утром снова снег, и снова
В снег закопав мечты свои
Стою один, лишенный крова,
Друзей, работы и семьи.
От белизны ослепнуть можно.
Сощурив в щелочки глаза,
Пойду, ступая осторожно,
На запорошенный вокзал.
Куплю билет – куда подальше,
Последний вывернув карман.
От глупости, от лжи и фальши
Исчезну в снеговой туман.

2000

Весенней Королеве

Город живет ожиданьем весны:
Почки набухли, готовы прорваться,
Снег предвкушает команду растаять,
Лед растопить и ручьями умчаться.
Ждут лишь тебя командиры весны,
Чтобы отдать ей приказ к наступленью.
Светлой улыбкой своей разреши
Миру опять перейти к обновленью.
Долго декабрь издевался над нами,
Было нам зябко и в теплой одежде.
Все позади, возвращайся с весною
Ты, обновленная, с новой надеждой.

2000

Дуплет

Проходит ночь. И в полусне,
Отхлебывая стылый чай,
Я понимаю невзначай,
Что все, что грезилось, вполне
Реально. Как и боль в спине.
Как календарик на стене.
Ну что же. Жди, и не скучай,
И на звоночки отвечай.
И кто-то шепчет в тишине:
Все, что реально, привечай.
Ты все равно придешь ко мне,
Когда наступит твой случай.

* * *

Стихи спускаются с вершин
Нам непонятных, неподвластных.
Они восходят из глубин
Невнятных, темных и опасных.
Откуда вдруг взялась строка
Средь грязи, шума, вони улиц?
Неважно. Счастлив будь пока,
Что это чудо вновь вернулось.

2001

Угрюмый грузный дядька
с седеющей башкою,
с одышкой от куренья,
с очками на глазах
я тот же грустный мальчик,
что плакал, слыша Баха,
и убегал с занятий,
идя в читальный зал.
Как это все не ново,
как в этой, ну – «…Попова,
чума и плач детей…» -
заезженной цитате.
Икаешь, братец Гликберг?
Ну как тут не понять:
почти сто лет минуло,
а мы все ищем солнце,
а мы все лезем в клети,
все расчисляем срок.
И все идет по кругу,
и на земле, и в небе,
и карусель сезонов,
и карусель планет.
А тело, раздаваясь,
все больше сжато миром,
и стеснены дыханье,
движенья и мечты.
И стыло каменея
в тягучем токе жизни,
я вижу не дороги,
не женщин, не друзей.
Я вижу вновь, как мальчик
свернулся на диване,
и в окна льется вечер,
сливается с органом,
и тонет все в щемящей,
и сладкой, и тревожной
истоме. Ожиданье.
И ничего не было.
И ничего не есть.
Все еще только будет…

2001

Сергею Докторову

А мы не можем просто жить,
Мы вечно ищем оправданья,
Чтоб ткань осмыслить мирозданья
И в ней свою нащупать нить.
Мы тщимся объяснить узор
И в рамки мысли втиснуть грубо
И целовавшие нас губы,
И опьяняющий нас взор.

Мы вечно ждем заветный срок,
Когда, как будто бы случайно,
Решатся все земные тайны,
Как в школе заданный урок.
Но жизнь все так же неясна,
Неподотчетна, беззаконна.
А в город входит непреклонно
Опять – в который раз – весна.

И мы стоим, поражены
Разливом рек, как смертью схемы.
И недописанные темы
Тускнеют на свету весны.
И вспоминаются глаза,
Их не увидишь – только вспомнишь,
И Скорая бессильна помощь,
И, в общем, что еще сказать…

И поездов протяжный стук
Надежно заглушал все речи
И возводил линейность встречи
Во встреч и расставаний круг.
И как во сне – порвалась нить
И в то же время не порвалась…
И оставалась только малость,
Такая малость – просто жить…

2002

Черной смородины запах пьянящий.
Чуть потеплело. Близится дождь.
Жизнь оказалась совсем не блестящей.
Но все равно хорошо, что живешь.

2002

Вот и кончен еще один год
Непутевой, никчемной жизни.
За окошком метель метет –
Словно воет кто-то на тризне.
И пора собираться к друзьям –
Киснет водка, икра засыхает…
Что год новый подарит нам?
Кто же знает, дружок, кто же знает…

31 декабря 2002

Валере по поводу 30-летия

Ах, друг мой ситный, вот и тридцать лет.
Я с Кукиным согласен – это мало.
И наших звезд неугасимый свет
Ведет нас вверх и вдаль по перевалу.
Дороги отмахали ровно треть,
И все вперед, ни шагу вправо-влево,
А сколько песен мы успели спеть,
И на болотах наораться «Эва!»

Ах, друг любезный, тридцать – не пустяк:
Взрослеет сын, и брюхо матереет,
Виски седеют… но веселый стяг
Поднять мы сможем все еще на рее.
И на рыбалку или по грибы,
А то из пункта «А» в пункт «Б» добраться.
И не искать себе другой судьбы.
Петь у костра и на траве валяться.

Ах, окунь сенепупый, тридцать лет!
Как там у Пушкина: «Ужель мне точно тридцать?!»
Но выбора – подумать если – нет,
И остается с этим примириться.
Найди себя в любви, в семье, в делах,
Пускай минуют все тебя невзгоды,
Не забывай о нас, своих друзьях,
А тридцать… Что ж, какие наши годы!…

2003

Талочке и Егору

Это нужно осмыслить, в это трудно поверить –
Все вокруг изменилось, и виновница – ты.
Между прошлым и будущим крепкие двери
Ты рывком распахнула во имя мечты.
И еще не ступая, но уже горделиво,
С видом самой значительной в мире святынь,
Появился комочек, кулечек крикливый –
Богатырь, чудо-мальчик – наш маленький сын.
Что там будет потом – я гадать не пытаюсь.
Трудно будет, непросто – идти далеко.
Только ночью от счастья я все просыпаюсь
И люблю вас, мечтаю, и на сердце легко.

12-13 мая 2003

Жизни скорый поезд
Набирает ход.
Я не беспокоюсь,
Что произойдет.
И надежд так много,
И печали нет,
Впереди дорога
И зеленый свет.

Перестук на стыках –
Ровный пульс дорог.
Раз билет так выпал,
Значит, хочет Бог.
Понеслись недели,
Месяцы, года,
Солнце и метели,
Люди, города.

И мелькают мимо
Рощи и поля,
И неудержимо
Кружится Земля.
И за летом осень,
За зимой весна
То покой приносят,
То лишают сна.

И бессонной ночью
Понимаешь вдруг,
Что попал в порочный,
Но непрочный круг:
Приторная повесть,
Чудо-карамель, –
Жизни скорый поезд –
Просто карусель.

Искорежив рельсы,
Ловишь сладкий миг.
Прячется под песней
Озверевший крик.
Я не беспокоюсь,
Что там не сбылось.
Жизни скорый поезд
Мчится под откос.

2003

Вспомни обо мне хоть иногда,
Уходящем в утренний туман.
Пусть поможет светлая звезда
Мне найти дорогу сквозь обман.

Пусть укажет лучик маяка
К пристани дорогу кораблю.
Пусть удержит сильная рука
От паденья в пропасть. Я молю.

Я молю - ты только будь со мной,
Радость или грусть - ты будь со мной,
Не исчезни утренней росой,
Не растай, как первый снег зимой.

Боль, любовь, надежда и беда -
Все смешалось странно, как во сне,
Но пока горит твоя звезда -
Не погаснет свет в моем окне.

Вспомни обо мне хоть иногда…

2003

Сипит надсадно трубка как дырявые меха,
И дымом ее кухню всю заволокло.
И хочется мечтать (а кто не без греха)
И думать: «Все же в жизни повезло».

А наши корабли уже подняли паруса
И пушки зарядили всем врагам назло,
И скоро станет жарко даже небесам.
Вот это жизнь, вот это повезло.

А утром свежий ветер слезы вышибет из глаз,
И солнце встанет – ало и кругло.
И кто-то пусть на берегу все думает о нас:
«Вот это жизнь! Вот это повезло!»

А мы в туман уходим, таем сахаром в воде
В детей, в друзей, в домашнее тепло.
Но средь забот и дел, в изменчивой судьбе
Мы будем помнить, как нам повезло.

Сипит надсадно трубка, дым всю кухню заволок,
В разводах белых мерзлое стекло,
Но где-то там нам светит надежды огонек –
Вот это жизнь, вот это повезло.

2003