Я брезгую, я тоже нет

Фуко, которого я поледнее время всё время здесь выставляю, повторял, что фашизм в каждом из нас. Это не политическая форма, а некая докультурная, доисторическая глубина бытия. Это ницшевский Дионис - бог подземных глубин.
И моя проблема в том, что я этого брезгую. Понимая, что изжить в себе фашиста можно проникновением в эту глубину, я все-таки брезгую.
Никогда Достоевский не вызывал у меня отвращения, я спокойно отношусь к отправлениям организма, могу терпеть вонь. Но возникает непреодолимая брезгливость перед корчанием дикарей, подобных в телевизоре (мой опыт небогатый, но виденный однажды комеди-клаб вызвал буквально рвотные реакции). Это и есть Дионис без Аполлона. Да даже уж не Дионис (слишком много чести), а Хyйсосис.
Рациональное мышление в этой ситуации не помогает, ибо в своей сущности оно репрессивно и породит тот же фашизм, только отрефлексированный. На телесные практики дикарского фашизма я могу ответить только таким телесным отправлением как рвота.
С одной стороны, те мудаки (и их подруги), которые надеются через унижение меня получить признание - в форме страха или подчинения - не получат. Но с другой, не сродни ли эта брезгливость тому же самому страху? Не прячусь ли я хотя бы на страничках этого дневничка?

- …и вот вся эта мерзотная рвота, весь этот паскудный пир…- Корневич как обычно был обличен в клетчатые брюки, изящный цветастый шарфик и изжеванную душевной болью маску эстетствующего виночерпия, катающего шарик медвежьего дерьма по небу, перед тем как вынести изобличающий вердикт: «Господа, непостижимо! Это же гавно!» - Сатана! Клеветник! Вот Бог этих молодых парней и их подружек-потаскух! Как вы намерены с этим бороться?

- Я..как я? Всмысле я? – приглашенный гость посмотрел в камеру, черт он посмотрел в камеру. Он у меня что ли хочет спросить как он будет бороться с каким-то Клеветником? – да я не думал пока об этом, мы вот с женой кукурузу хотим поса…

- Да! Настоящий герой контркультуры не лает, он кусает! Вы готовитесь? Мы выдавим этот мерзотный гной из влагалища нашей матери-Руси, мы откусим этот оргазмирующий клитор из ее промежности, – Корневич снова смаковал, он облизывал губы и сувал пальцы в воображаемое лоно, его страдающей матери-Руси.

- Да что вы? Нееет. Я ничего такого не хотел. Я же говорю, что мы с женой хотим кукурузой засадить всю нашу дачу в Карабихе. Мы любим кукурузу, понимаете? Я об этом хотел рассказать.

- Что? Какая кукуруза? Зема, гаси нахер камеру, - началось, я выключаю. Сейчас Корневич начнет ерепенится. – Мне сказали, что вы последний очаг и надежда контркультуры в России? Саша? Какая, к ебеней матери, кукуруза?

- Да не знаю что вам такое нарассказывали, ничем таким, - Саша Моршанский начинает истово пенетрировать окружающую пневму двумя сведенными пальцами, - ничего такого я не делаю, я даже большую часть времени не понимаю о чем вы говорите.

Я думаю смотаться от камеры поставить чайник, и попробовать успеть заварить Ролтон, пока эти двое будут выяснять каким образом Корневич будет выдавливать мерзотного Клеветника из кукурузного влагалища жены Моршанского.

- А как же отвращение? Как же культурная борьба? Редактор мне говорил, что ты такой же как мы? – пыла у Корневича заметно поубавилось.

- Я не знаю, что он вам рассказывал, но я занимаюсь любовь, а не войной. Мы с Алей накуриваемся анаши и бегаем голые по полям – вот наш протест. Любовь - это наш протест! А вы больной на голову. – Моршанский сам испугался слетевшей с губ последней своей фразы.

- Ну это п@здец, конечно, - Майкл Корневич драматично обхватил голову руками, - Зема, а ты чо думаешь? Я не выпущу в эфир этого наркомана, хипарями все уже нажрались, это уже не схавают, а если и схавают, то отрыгнут. Зема бл@ть?! Приди в себя чо делать!?

- МихалАйзекович, можно я до кухни смотаюсь пока вы тут, ну…короче я смотаюсь?

Raul Duke

Олега - лучший (с) Володя
Лучше, чем секс (с) покойный Хантер С.Томпсон
***

памяти д-ра Хантера С.Томпсона, упокой, Господи, его душу

Ладно, Бубба - выпей хорошенько, чтобы дальнейшее чтение начало вызывать тошноту. Такую же, как у моей брезгливости. Несмотря на отчаянные усилия вести себя как все окружающие, меня выдавал цвет. Говенный цвет предательства. Делал ли я вид, что меня интересует Русская идея (или Американская мечта), прикидывался ли анти (или фило) семитом, оценивал другие значимые для людей ценности - однохyйственно брезговал. И вот какое дело: чем больше тебе насрать на что-то, тем больше брезгливости от этого насрать.
"Человечество - это неприступная осажденная крепость как Константинополь. Который крестоносцы не смогли бы взять осадой по определению, - говорит Вася. - Только предатели смогли по тайным лазам провести неприятеля".
"А что, - говорю я. - Крестоносцы не человечество что ли?"
"Да, - говорит он. - Тогда всё гавно".
Прикинувшись тупым, трусливым кроликом, я был предан своей брезгливостью. Я был вычислен по цвету - не спрятаться, как не таишься, в ночи блудника, пришедшей после дождя из дерьма и овечьего загона. Библия говорит: "Черепаха обгонит кролика, потом убьет его и съест". Какая гадость...

Я хотел бы поднять тему брезгливости на метафизический уровень...


...но мне лень

Ну вот кстати Олег сегодня сказал (сорре, Олег, что выдаю), что для того чтобы играть во все эти игры нужно быть весьма специфическим человеком Но уж коль скоро мы живем в мире лишенном смысла, то отчего бы и не поиграть? Беда в том, что игры, которые нам сегодня предлагают уж слишком маразматичны. Не есть ли это брезгливость? Мне кажется, что это вполне можно назвать так, хотя Олег наверняка будет протестовать, потому что он чувствует брезгливость по отношению к идее брезгливости.

Это сообщение отредактировал Dr.Faustus - 19.05.2012 - 20:14

Raul Duke

Мне, кстати, понравилась интерпретация брезгливости, как стремления к обособленности, ваще ок например.

Dr.Faustus

Может и так, пойди разберись. Я знаю сотни остроумных способов как отодвинуться ото всех и, все указывает на то, что я не знаю ни одного способа, чтобы приблизится.

А что до брезгливости, так я себя и ощущаю той рвотой, выблевали меня, тебя, Николая, в судорогах, в боли, в агонии исторгли из себя. Мать, страна, Б-г, космос - без разницы, по вкусу.

Kokornov

Я отчего-то все чаще доктора вспоминаю последнее время. Угомонился курилка, теперь уж угомонился тревожный.

Сначала не понял что ты имел ввиду под брезговать. Да можт и приняли бы? Не за предателя, а еще за одного такого же, к себе бы взяли в Константинополь? Просто живет себе на свете Кокорнов и живет, и мир то вместительный, он примет только полезай. И жил бы себе, усы накручивал на палец, да посмеивался над глупыми по доброму так, по доброму. Но не выходит, так ведь?

...Это вам ещще цветоччкки

И манит его в дорогу белый дым...

medbrat
А как обстоят дела с брезгливостью у хирургов?

Raul Duke

Принимающая сторона не воспринимает посмевания как добрые. А так они и не могут быть недобрыми. Любой фанат Иисуса знает, что Сатана - помесь крокодила и гиены. У него семь голов и 600 зубов, и он весит 1000 фунтов. Премерзкая тварь, но в русских условиях (а особенно в условиях нашего населенного пункта) она еще и фригидна. Не, я не могу всерьез быть злым перед этим курьезом с выкрашенными в золото яйцами.
А вообще мою брезгливость лучше всего выражает выложенная тобой движущаяся картинка http://yarportal.ru/topic254879s45.html про Гитлера и девочку. Моя любимая из всех твоих картинок. Кто хоть автор?

а какая брезгливость может быть у хирурга?
никакой.
все подчинено целесообразности действия.
при таком подходе вопрос брезгливости не стоит.
но бытовая конечно присутствует.

Kokornov
слушай, не знаю откуда она, тоже где то увидел и решил к нам утащить

Raul Duke

Дело не в способе, а в том чувстве, которое вызывает подобное желание. Ну и конечно было бы интересно проследить и истоки самого чувства.

...Раньше только патологоанатомы в респираторах работали.

Счас, слыхал - и обычные хирурги одевают.

Кишечники с перегнившими продуктами ГМО.

я себе завел хронический гайморит,специально,чтобы не пользоваться неудобным респиратором.